Охота на сверхчеловека - стр. 37
– О, молодец, дружище, – с уважением хмыкнул Матей. – На вид хлюпик дохлый, а ешь, как настоящий пацан. Видит Христос, из тебя еще выйдет толк.
– Так вот, э… – Радлов замялся, не зная, поблагодарить за комплимент или обидеться.
– Пойдем, – спас коллегу от мучительного выбора Иржи. – Заглянем в ров с медведями и отправимся дальше. Нам еще ехать и ехать.
– Да, конечно, – Семен поднялся.
По узенькому мостику, идущему прямо от ресторана, перебрались на другой берег. Прошли под мостом со статуями, свернули направо и, пройдя вдоль замка, оказались у глубокого тенистого рва.
На его дне, около небольшого пруда с коричневой водой, лениво бродили меж валунов и бревен три бурых медведя.
– Хищники, – проговорил Матей с широкой улыбкой. – Мохнатые и здоровые, как я. Разве что не осененные светом истинной веры.
Толпившиеся у ограды туристы пялились вниз, вели съемку. Дети возбужденно пищали, взрослые одергивали их. Привычные ко всему звери не обращали внимания на гвалт наверху.
– Ну оттуда и воняет, – заметил Семен, уловив поднимающиеся изо рва запахи. – Как из помойки…
Иржи поглядел на него с непонятным сочувствием.
Когда вернулись к машине, Радлова на жаре чуть снова не разморило. Но Матей включил музыку, так что спать в машине стало невозможно. Чешский Крумлов с башней замка остался позади, и извивающаяся, точно змея, дорога, начала подниматься в горы, невысокие и лесистые.
– Шумава, – сказал Чапек. – За ними то, что раньше называлось Австрией.
Машина ползла по серпантину выше и выше, мелькали елки и сосны, в открытое окно проникал пахнущий хвоей воздух. Семен боролся с дремотой, вслушиваясь в вопли солиста какой-то христороковой группы. Пел тот нечто возвышенное о снисхождении в Ад.
Матей негромко подмурлыкивал и даже иногда попадал в такт.
После перевала подъем сменился спуском, стала видна уходящая на юг холмистая зеленая равнина. Вскоре попался первый городок – Фрейштадт. Разглядеть ничего не удалось, поскольку промчались через него на большой скорости. После Фрейштадта поселки начали встречаться чаще. Когда солнце ощутимо уползло к западу, пересекли Дунай у Линца.
Одна из самых могучих рек Европы выглядела тут довольно скромно.
– Немного осталось, – подбодрил Семена Иржи. – До Эфердинга сорок километров и там на север десяток.
Радлов уныло кивнул.
Когда стал виден Эфердинг, «Пежо-Армада», ревя мотором, свернул на разбитую грунтовую дорогу. Несмотря на компенсаторную систему, машину начало раскачивать, а пассажиров – трясти.
– Э… не думал я, что в Европе еще остались такие дороги, – сказал Семен, упираясь в потолок.