Охота на охотников - стр. 6
– Только у той водки был, по-моему, персиковый вкус.
– Персиковый «Кеглевич»… Есть и такая водка!
– А может, сливовый…
– Да они, буржуи недорезанные с моей исторической полуродины, все имеют! И приготовить все могут. Что хочешь: и «Кеглевич» со вкусом жареной картошки, маринованных грибов и малосольных огурчиков, и «Кеглевич» с духом свежего чеснока, и… да что хочешь! Еврейские водковары – большие мастера вводить в заблуждение российский пролетариат.
– Ах, и горазд ты говорить, Илюшка! – Новелла Петровна то ли восхищенно, то ли озадаченно качнула головой. – Ладно, пойду на кухню, чего-нибудь горячего вам разогрею. Чего хотите, господа? Есть рыба, есть котлеты… Заказывайте!
– Рыбу, – сказал Илья.
– Котлеты. Рыбы я в армии наелся на всю оставшуюся жизнь, – Каукалов не выдержал, поморщился, – видеть ее уже не могу!
– А я люблю рыбу. Век бы ее ел. Похоже, что у меня предки были рыбными людьми. Не знаю. Но что-то рыбное в моем прошлом было. Это совершенно точно.
Новелла Петровна загромыхала сковородками на кухне, Каукалов потащил приятеля к столу.
– Садись!
– Может, горячего подождем?
– Мы и на холодном, Илюшк, сумеем размяться.
– Как те спортсмены! – Аронов азартно хлопнул ладонью о ладонь, растер их. – Люблю, когда на столе еда с выпивкой стоит. Помнишь, такой композитор был – Соловьев-Седой?
– «Подмосковные вечера», – вспомнил Каукалов, – это его?
– Его. И кое-что еще, кроме «Подмосковных». Был Соловьев-Седой, значит, не дурак по части выпивки с закуской. Так его народ называл «Соловьев с едой. И выпивкой».
– Неплохо, – похмыкал в кулак Каукалов. – С чего начнем: с твоей хваленой водки или с моей обычной?
– Давай с обычной. А «Кеглевичем» закусим.
Выпили. Водку зажевали колбасой. Выпили по второй стопке, также заели ее колбасой, аккуратно отслаивая тоненькие наперчено-красные кружочки.
– Когда я уезжал в армию, в Москве этого еще не было, – сказал Каукалов, приподняв вилкой пару колбасных кружков.
– В Москве тогда много чего не было, – Илья весело ухмыльнулся, повел носом по воздуху: – Ух, как рыбкой божественно запахло! – он аппетитно почмокал губами. – Не было столько банков, как сейчас, не было автоматной стрельбы среди белого дня, не было забегаловок «Макдоналдс»… Много чего, Жека, не было, да появилось…
– Слушай, Илюшк, ты все знаешь на этом свете. Куда сейчас можно устроиться на работу? – неожиданно спросил Каукалов.
Оживленное лицо Аронова медленно угасло. Он поставил на стол стопку, потом приподнял ее и благодарно поцеловал в донышко, словно бы сказал «Спасибо», задумчиво помахал перед собой ладонью. Что-то Аронов стал делать слишком много движений. Каукалов внимательно смотрел на него.