Охота на охотников - стр. 23

– Да я не умею с мобилы!

– Это о себе любой дурак сказать может. А вы не хотите подумать и сознаться во всем?

Я посмотрел на него, как на ненормального. Все равно, что у приговоренного к смерти спрашивать – может, сами себе башку отрубите?

– Нет уж, – проворчал я. – Если вас так приспичило что-то доказывать – доказывайте. А я погляжу, как у вас это получится. Если что-нибудь докажете – обязательно сообщите. А пока можно мне идти?

– Конечно, нет, – Зуев усмехнулся. – Видите ли, гражданин Мешковский. Мало того, что я окончательно и бесповоротно уверен в вашей виновности – в ближайшее время я постараюсь доказать, что это именно вы навели грабителей на вашего директора. А вам в связи с этим я предлагаю трое суток посидеть в ИВС. Что вы на это скажете?

Я ничего не сказал. Я просто охренел. От этого визита можно было ждать чего угодно, только не такого финала. Ни за что ни про что меня вдруг обвиняют непонятно в чем, и собираются закрыть на трое суток. Полный бред, но на данном этапе возразить было нечего. И я поднял руки:

– Сдаюсь. Все равно с тремя сутками ничего поделать не смогу.

– Это точно, – Зуев удовлетворенно кивнул. И, блюдя формальности, невинно поинтересовался: – Защитник у вас есть?

– А как же? У меня уйма защитников. В одном «Спартаке» человек шесть играет.

Сказать, что я был в шоке – ничего не сказать. Следователь Зуев с его иезуитской логикой буквально изнасиловал мои представления о справедливости и беспристрастности родных органов правопорядка. При том, что я и раньше-то от них был не в восторге. Но схлопотать ни за что, ни про что трое суток – это вообще нечто запредельное. Я, конечно, в свое время немало покуролесил, и это был далеко не первый мой визит в изолятор временного содержания. Но чтобы вот так, на ровном месте – такого со мной еще не случалось.

И директор. С какого перепуга он решил, что я – наводчик? Что ли, его просто загрызла тоска по безвременно ушедшим миллионам, и он решил сделать козлом отпущения первого попавшегося меня, на свою многострадальную голову умудрившегося оказаться на месте преступления? Их совместная со следователем аргументация – дескать, я работаю всего третий день, а кто-то уже умудрился наказать Иванца на два с половиной миллиона баксов – никакой критики не выдерживала. Хотя бы потому, что я и знать-то не знал о предстоящей перевозке денег. Не того калибра фигура, чтобы меня об этом в известность ставили. Почему не сказал об этом Зуеву? Да потому что в тот момент, когда он отправлял меня в каталажку, говорить ему о чем-то было бесполезно, я это по глазам видел. Все равно любые слова он воспринял бы просто как попытку уйти от ответственности. И пока не отсижу эти долбанные трое суток, нормального диалога с ним не получится, знаю я таких. Ему кровь из носу нужно было продемонстрировать свою власть, что он и сделал. В расчете на то, что моя психика не выдержит, и я покаюсь в том, что совершил, а заодно и в том, чего не совершал. Хотя, судя по всему, товарищ Зуев был на сто процентов уверен, что я таки что-то совершал. И собирался это каким-то образом доказать. Что ж, флаг в руки. Я надеялся, что у него ничего из этого не получится.