Охота на охотников - стр. 16
Прибыла спецгруппа и перехватила бразды правления в свои руки. Сперва немного поприставали к своему сослуживцу на предмет: ты куда, такой-сякой, соратников по наряду дел? Услышав, что те помчались за бандитами, подобрели лицом и переключились на меня и на Иванца. Вернее, сперва даже больше на Иванца, который наконец поднялся с тротуара и даже штаны отряхнул. Мне был адресован лишь один вопрос, зато самый первый:
– Что здесь произошло? – спросил невысокий крепыш с лицом деревянного истукана – таким же грубым и незатейливо исполненным.
– Не знаю, – я пожал плечами и повел рукой по сторонам. Мол, сами смотрите и разбирайтесь.
Крепыш так и сделал – обернулся и посмотрел. И принялся разбираться.
– Ты кто? – спросил он у Иванца.
– Иванец, – проворчал тот.
– Тот самый? – с налетом удивления уточнил крепыш.
– Тот самый, – голос у директора был не очень довольный. Я понял, что он далеко не в первый раз пересекается с милицией. И его знакомство с органами было совсем не шапочным. Впрочем, чему удивляться? Сразу было видно, из какой среды вышел человек.
А крепыш заржал. Весело так, заразительно. От души. Видно было, что случившееся его изрядно позабавило.
– Что посеешь, то и пожнешь, а, уважаемый? – и он хлопнул директора по плечу. Раненной руки. Директор сказал «Ай!», но возмущаться не захотел.
И началось. Пытали его, немножко – меня, фотографировали, рисовали мелом на асфальте, а потом приехала «скорая», забравшая Иванца и одного из оперов, которому было поручено продолжать опрашивать потерпевшего при любых обстоятельствах. Даже в больнице и даже под капельницей.
Крепыш отдал кому-то распоряжение оставаться за старшего, подошел ко мне и интимным жестом взял под локоть:
– А ты – водитель?
– Ну да, – кивнул я и осторожно отнял руку. Не люблю, когда за разные личные места щупают. Особенно мужики. Особенно менты.
– Все видел, что здесь произошло?
– В зеркало. У меня, по ходу, очко сыграло, – признался я. – Сам от себя не ожидал. Боялся пошевелиться. Зато живой.
– Нападавшего запомнил?
– В общих чертах. Зеркало искажает.
– Понятно. Поехали в отделение, там пообщаемся. А то я сдуру что-то куртку не взял. Холодно.
И он, обойдя «Крузак», устроился на пассажирском сиденье. Мне ничего не оставалось делать, как занять водительское.
По дороге в отделение крепыш продолжал гаденько подхихикивать. Я долго терпел это непотребство, но потом не выдержал:
– Слушай, командир, ты чего ржешь? Там два трупака, а ты ржешь. Ты со мной поделись, я тоже хочу.
Он искоса посмотрел на меня. Может быть, ему мой тон не понравился, а может, просто не хотел разглашать веселую информацию, а пользоваться ей в одиночку. Но, поразмыслив, все-таки сказал: