Охота на мышку - стр. 7
– Да ладно тебе, Танечка, ты ведь пока не настоящий учитель, – продолжает насмехаться надо мной этот малолетний гад. – Расслабься. Зачем так переживать? Думаю, разборки с завучем и директором в первый же день практики тебе нафиг не нужны. К тому же я абсолютно ничего плохого тебе не сделал. За несоблюдение субординации меня вряд ли сильно пожурят.
– Что ты хочешь от меня?! – отчаянно спрашиваю я.
– Подружиться, – пожимает он плечами, невинно улыбаясь.
– Подружиться?!
– Ну да. Видишь, мы уже перешли на «ты». А ты боялась.
– Хорошо… – Делаю глубокий вздох, стараясь взять себя в руки. – Ты правда думаешь, что можно подружиться со мной таким образом?
– А что не так? – хлопает глазами Сычев, очень натурально изображая недоумение.
– Я твой учитель! Нельзя называть учителя «Мышкой»! И предлагать знакомиться «поближе»!
– Да хватит уже строить из себя тут важную училку, Тань, – морщится он. – Ты ведь студентка на самом деле. Сколько тебе лет? Мы почти ровесники.
Я набираю в легкие воздуха, всё больше распаляясь:
– Неважно, сколько мне лет, важно…
– Мне девятнадцать. Через полгода будет двадцать, – грубо прерывает меня Сычев, не позволив договорить фразу до конца.
Сбавляю обороты, чувствуя себя слегка растерянной. Выходит, мы с ним и правда почти ровесники? Мне двадцать один… Так, стоп. Девятнадцать с половиной, почти двадцать, это ведь, кажется, слишком много для одиннадцатого класса? Он врёт? Или…
– Второгодник? – уточняю я.
– Нет. Поздно в школу пошёл. Мамочке было не до меня, пока органы опеки не напомнили, что дети должны в школу ходить.
Ух ты. Он что, из неблагополучной семьи? Или пытается на жалость мне сейчас надавить? Учитывая, как этот парень вёл себя до текущего момента, больше склоняюсь ко второму варианту.
– Это, конечно, всё очень печально, но твоя грустная история меня не трогает. Дружить у нас с тобой точно не получится. А сейчас, пожалуйста, покинь класс. Мне нужно написать отчёт по проведённому уроку.
Невинное выражение мгновенно стирается с лица Сергея, сменяясь привычной наглой ухмылкой.
– Да ты не Мышка. Ты сучка, – произносит он, обнажая белые зубы в улыбке, больше напоминающей оскал. – Люблю таких.
Чувствую, как к лицу приливает кровь. Открываю рот, да так и стою, как дура, понятия не имея, что можно ответить на подобное хамство.
На моё счастье, в этот самый момент наконец возвращается классный руководитель.
– Сычев, а ты что здесь делаешь? – строго интересуется она, переключая на себя внимание Сергея.
– Уже ухожу, Людмила Ивановна, – обезоруживающе улыбается он ей.