Охота на мотылька - стр. 46
С водительского места появился шофёр и подошёл к Илье Андреевичу, видимо, чтобы помочь сесть, но Рязанов что-то коротко ему сказал и парень, покорно кивнув, отправился на своё место. У него и личный шофёр есть! Хотя, учитывая его хромоту, вполне возможно, что просто трудно самостоятельно водить машину.
Илья Андреевич остановился у пассажирской двери и обернулся ко мне. Опомнилась и заторопилась подойти. Мужчина галантно открыл дверь автомобиля и даже подал руку, чего я за представителями мужского пола давненько не замечала. Замявшись на мгновение, всё же вложила пальцы в его ладонь, решив, что без помощи определённо не влезу на сиденье, и невольно отметила, что рука у мужчины сухая и тёплая, что порадовало. Признаться, люди с влажными ладонями вызывают в моей душе необоснованную антипатию. Пунктик у меня такой!
С посторонней помощью влезла сама, дождалась пока, обогнув машину, рядом сядет и мужчина (самостоятельно, что с его травмой проблематично), проследила, как он пристёгивается ремнём безопасности и замерла, в ожидании, когда мы поедем. Но мы стояли. Озадаченно посмотрела на Рязанова, поймав на себе его хмурый взгляд.
– Почему мы не едем? – нахмурилась я.
– Мы ждём, когда вы пристегнётесь, – произнёс он.
– Зачем? Я же на заднем сиденье, – растерялась я.
– Тем не менее, – неумолимо мотнул он головой, указав взглядом на ремень безопасности. Спорить посчитала глупым и послушно пристегнулась, заметив одобрение в тёмном взгляде, прежде чем мужчина отвернулся к окну и потерял ко мне интерес. А размер машины стал более обоснованным, так как поняла, что мужчина не может согнуть правую ногу, и просторный салон стал необходимостью.
Стоило мне пристегнуться, как машина тронулась и свернула в сторону моего дома. Прежде я приветствовала тишину и чувствовала себя в ней комфортно. Меня всегда раздражала привычка водителей такси поговорить со мной, пока везут по назначению. Меня бесила потребность моего брата поболтать и обязательно докопаться до меня, потому что ему за рулём, видите ли, скучно. Зато мне очень нравилось ездить с отцом. Любым разговорам он предпочитал аудиокниги, за что я его очень уважала и невольно переняла его привычку. Потому дома, вместо музыки или новостей, у меня почти всегда звучат голоса дикторов всё новых и новых произведений.
Но не в этот раз. Рязанов не торопился заводить разговор, шофёр тем более, но неловко себя чувствовала, похоже, только я. Впервые я столкнулась с потребностью заполнить гнетущую тишину. И не придумала ничего лучше, чем сказать: