Охота на изюбря - стр. 18
Оба деятеля поднялись на пятнадцатый этаж. На нужной им двери, ведущей на чердак, красовался новенький стальной замок.
– Во, мля, – растерянно сказал тот, что нес футляр со скрипкой, – от бомжей, наверно, повесили.
Тот, что помассивней, вынул из кармана плаща небольшой ломик и, немного повозившись, сковырнул дужку.
– Ну ты даешь, Камаз! – восхитился спутник, – прям напополам разорвал.
На чердаке было сухо и солнечно, из разбитого окна тянуло холодком, рядом стоял тяжелый шкаф-распределитель и колесо, на которое наматывался шкив старого лифта. Камаз подошел к окну: далеко внизу изгибался китовый ус рельсов, и пустынная площадка стройки вырисовывалась как на ладони. Солнце било в глаза, но к пяти должно было перевалить на противоположную сторону дома.
Если бы любопытствующий архангел, или сильфида, или иное какое существо, способное подслушивать то, что неведомо смертным, удивилось бы, отчего именно два человека столь неподходящей для лабухов внешности выбрали столь странное место для музицирования, то удивление длилось бы недолго. Паренек распахнул футляр и вытащил из него длинное черное тело винтовки, на которое тут же сноровисто навинтил ствол. Винтовочка, которую он держал в руках, была прелюбопытным изделием. Умелец, тачавший ее частично на родном заводском станке, а частично – дома в гараже, не брезговал плагиатом и в целом избрал для подражания изделие Драгунова. Существенная разница заключалась в том, что винтовочку, не долго думая, приспособили под тупорылый АКМ-овский патрон. Это несколько снижало точность выстрела, но Боря Перцов по кличке Перчик, второй месяц проходящий испытательный срок в составе бригады, и не из таких рогаток в Чечне стрелял.
– Попадешь?
– Угу, – коротко сказал Перчик. Вчера, когда винтарь пристреливали, Перчик выбил «десятку» со ста метров пять раз подряд. Перчику очень хотелось в бригаду. Это было хорошо, что на Можайском шоссе побилось сразу трое. Как гласит старая народная мудрость, меньше народу – больше кислороду.
– Смотри, – дал последние наставления Камаз, – стреляй, только когда мы сядем в машины. Он подъехал, я подъехал, побазарили, я руку ему пожал – и в тачку. Вот тут стреляй.
– А если вы договоритесь?
Камаз помолчал.
– Так мы и договоримся, – сказал Камаз. – Мы договоримся обо всем и попрыгаем по тачкам. А ты стреляй.
Если бы лицо Камаза не напоминало оскаленный радиатор грузовика, можно было бы считать, что он улыбнулся.
Камаз ушел, а Перчик, припав к прицелу, принялся разглядывать залитый солнцем пустырь. Придумано было здорово. На стрелке все ожидают стрельбы сразу. Когда люди выходят без оружия и начинают договариваться, все расслабляются. Перчик не сомневался, что в машинах Камаза будет оружие и, как только прозвучит снайперский выстрел, это оружие тоже заговорит. А потом уже будет трудно разобраться в том, что произошло и кто виноват в свалке: самодельная винтовка недаром стреляла теми же патронами, которые будут в рожках ребят Камаза.