Охота на Елену Прекрасную, или Бляховка Open-air - стр. 65
— Это и есть тот родственник, которого вы упоминали?
— Он. Правильно говорят, что в семье не без урода. Хотя Грегори внешне даже смазлив. Но более подлого существа я ещё никогда в жизни не встречал.
Было заметно, что Алексу неприятно говорить об этом самом кузене. Да и кому было бы приятно, окажись подобный экземпляр членом его семьи? Хотя кто его знает, — личностные оценки часто весьма необъективны, и причиной ненависти Алекса могла быть банальная ревность или детские драки из-за какой-нибудь ерунды. Кто их там разберет…
— Самое главное, что Грегори считает себя вечно обделенным — то, что бабушка не сделала его основным наследником и преемником, не дает ему спокойно спать. Он хотел бы получить контрольный пакет акций бабушкиной фирмы.
— У нас это называется — губы раскатать, — хмыкнула я.
— Губы раскатать?! Никогда ничего подобного не слышал. И даже представить, как их раскатывают, не могу. А почему ты спросила насчет того, был ли кто осведомлен о цели нашей поездки? Ох, извините, у меня «ты» случайно вырвалось…
— Ничего случайно не бывает, — улыбнулась я, — мне самой надоели эти китайские церемонии, согласен?
— Согласен, — он явно обрадовался. — Так что насчет осведомленности?
— Алекс, ты что, серьезно считаешь, что за вами следил агент КГБ? — осторожно спросила я. — Ну ладно, бабушка и Макрайстер, отягощенные старыми предрассудками. Но ты-то! Неужели действительно веришь в то, что за каждым приехавшим иностранцем специально приставленные люди следят? Да тогда пришлось бы половину государственного бюджета на оплату этой слежки пустить. Как будто в России других проблем нет! Так что ни КГБ, ни ФСБ тут точно никаким боком не завязаны. Но если ты говоришь, что за вами постоянно шлялся какой-то фрукт, то надо было взять его за шиворот и вытряхнуть из него правду — кто его послал и зачем!
— А знаешь, у меня была такая мысль, — Алекс снова принялся чесать лоб под бинтами. — Но бабушка велела делать вид, будто мы ничего не замечаем. А этот тип все больше наглел, словно чувствовал себя хозяином положения, поэтому я не решился.
— В общем, молодец твоя бабушка, — разозлилась я. — Мало того, что обрекла собственного внука на авантюру, так ещё и деморализовала его! Это же надо: несколько дней терпеть рядом с собой какого-то хлыща. А потом ещё удивляться, что вас накрыли в этом доме.
— Чем накрыли?
Господи, сколько открытий чудных в области отечественной словесности ещё совершит бедняга Алекс, пока отыщет изображение нагой прапрабабушки с изумрудными глазами. Пока отыщет и если отыщет. История «Елене Прекрасной» меня заинтриговала по-настоящему. И дело даже не в стоимости фигурки, хотя она должна быть немалой. А в том романтическом флёре, который явственно чувствовался за сухими фактами. Мансуров. Фамилию я слышала, но вот в каком контексте? Ювелир Мансуров. Профессия ювелира одновременно прагматична и таинственна. Создатели красоты, люди, имеющие дело с драгоценными камнями и металлами, те, кто умеет создавать тайну из вполне материальных вещей. А чьи имена сохранились спустя много лет? Челлини, Фаберже… Продолжить я не смогла и застыдилась. Ну, разве что Глеб Вахрушкин, наш местный умелец, изготавливающий «эксклюзив» для городской элиты и имеющий помпезный салон в центре. Но Вахрушкинские бриллиантово-платиновые поделки мне не слишком нравились, не было в них того изысканного шарма, который я ценю в драгоценностях. А было только видимое за версту желание пустить пыль в глаза.