Охота на Елену Прекрасную, или Бляховка Open-air - стр. 49
— Практически нет. Меня зовут Алиссандра. Я вчера нашла вас около нашего дома. Без сознания. Пришлось вызвать скорую помощь.
— Это хорошо, Алиссандра! — совершенно непоследовательно обрадовался Алекс. — А то я подумал, что совсем потерял память!
— Можете называть меня Алисс, так короче, — нежно улыбнулась я — Вы совсем не помните, что с вами случилось?
— Плохо. Мне кажется, мы куда-то ехали, потом шли… я бежал. И сразу — больница. Голова болит, — пожаловался он совершенно по-детски. Потом поднял руку и встревожено ощупал повязку. — В меня стреляли? Кто?
— Нет, в вас не стреляли, вас ударили граблями. А кто — понятия не имею, так что если вы сами не помните…
— Нет, не помню. А что это — грабли?
Объяснить даже русскоговорящему иностранцу, что такое грабли, задача непростая. Я промямлила только, что это такая железка на ручке. Глаза Алекса стали от удивления круглыми.
— Топор?
— Ну почему топор? — растерялась я. — Инструмент такой — чтобы листья сгребать и землю рыхлить.
— Лопата?
— Нет! — я растопырила пальцы и поскребла ими для наглядности одеяло.
— А! Rake! — просиял англичанин. Потом помрачнел и снова принялся ощупывать повязку. Очевидно, представил, бедняга, какой след мог остаться на его черепе после контакта с этими самыми «rake».
— Ваш доктор сказал, что ничего страшного, легкое сотрясение мозга и несколько швов. Кости целы. Так что надеюсь, что вас скоро выпишут, — поспешила я его успокоить. — А ещё мистер Макрайстер сегодня приедет вас навестить.
— Теодор? С ним всё в порядке?
— Да, в полном порядке, — я не стала углубляться в подробности того, как Макрайстер провел вчерашний день, чтобы лишний раз не волновать больного. — Он у нас. Сейчас спит, и я не стала его будить.
Я поймала себя на том, что говорю церемонно и вкрадчиво, подбирая слова, словно во время официального приема. Мне это категорически не понравилось — дурной признак, обычно я с потенциальными хахалями чувствую себя куда проще. Правда, надо учитывать и то, что предыдущие кадры не были травмированы граблями и не обладали столь незаурядными внешними данными.
Алекс непроизвольно облизнул губы. Я тут же вскрыла пакет и налила в стакан сока. Синие глаза благодарно улыбнулись мне. Нет, он — душка, просто душка! Даже в бинтах, особенно — в бинтах. Я немедленно ощутила себя матерью Терезой и Флоренс Найтингейл в одном флаконе. Короче говоря, поставила всех на уши. Так что и завтрак Алексу доставили в палату, и ещё одну тощую подушку выдали, и врач пообещал лично проследить, чтобы все анализы и уколы до единого были сделаны вовремя.