Охота на Динозавра - стр. 22

– Скажите, – задумчиво проговорила Лисичкина, – вы найдете этого … ?

– Скажите, – задумчиво проговорила Лисичкина, – вы найдете этого предателя?

– Который работает на Динозавра? Обязательно!

– И что вы с ним сделаете?

– Выполем, как сорняки с огорода.

– И много среди вас таких?

– Каких?

– Как вы. Принципиальных.

– Большинство! Не за страх трудимся, за совесть!

– А она – за деньги. Женщина это. Брат мой, Рома, как-то обмолвился, что у Кальмара, вы его Динозавром зовете, барышня есть в вашей конторе, стучит…

Быстров сжал кулаки:

– Найду!

Видимо, решимость спецагента произвела должное впечатление на Лисичкину, потому что она успокаивающе коснулась его плеча:

– Нам надо идти.

Матвей вздрогнул:

– Да-да, разумеется. Надо идти. Дайте только сообразить, куда.

– Мы поедем ко мне, – сказала девушка. – Ваши адреса «под колпаком», а моя квартира «чистая».

Быстров хотел было сказать, что тоже приучен следить за порядком, но вспомнил, сколько недель не был дома, гоняясь за бандой Хромого Хомы, и промолчал.

– Так едем? – потеребила его за рукав девушка. – Ну, не будьте красной девицей.

– Тогда позвольте хотя бы стать добрым молодцем

– Не возражаю.

– Тогда в путь! Труба зовет! – возвестил Быстров и увлек девушку в кусты.

За кустами был забор из остроконечных железных пик, чье предназначение – протыкать животы иноземным шпионам – осталось в далеком прошлом. Ныне ограда выполняла лишь декоративные функции, поскольку прятавшийся за ней институт никакой разведке и задарма был не нужен. В пользу такого умозаключения говорило хотя бы то, что метров через пятьдесят Матвей и Марина натолкнулись на распахнутые настежь ворота, прутья которых оплел колючими ветками боярышник. Лет десять, не меньше, они стояли так, гостеприимно приглашая заходить каждого, будь то спонсор, интересующийся немногими оставшимися в институте светлыми головами, или пьяница, мучимый тревожной мыслью: можно ли в институтском скверике без помех раздавить поллитра? Удручающее зрелище. Где ты, былая слава?

Когда беглецы оказались на улице, названной в честь академика Николая Федоровича Гамалеи, врача и биохимика, они повернули направо и пять минут спустя, у поворота, увидели слева помпезное здание больницы, прямо – пятиэтажную школу, а между ними – торец 12-й санчасти, другими словами – поликлиники, принадлежащей Институту атомной энергии имени Курчатова.

– А вон моя «лошадка», – сказал Быстров.

«Жигуленок» смиренно дожидался своего седока, несколько часов назад скрывшегося за дверями санчасти, где его должны были лишить зуба, а вместе с ним боли и суеверного страха перед стоматологами.