Огромный. Злой. Зеленый - стр. 40
Дитрих не из тех, кто ведется на женские слезы или прячется за чьими-то спинами.
Глава 7
Дитрих хорошо помнил, как впервые соприкоснулся со своим даром.
Отец никогда не задумывался о том, чтобы передать часть бизнеса. Но на том, чтобы заранее проверить наследников, настояла баба Рая.
– Понимаешь, Диточка, – говорила она. – Можно пройти длинное обучение, можно быть трижды профессором анатомии, криминалистом, патологоанатомом со стажем, да даже, мать его, маньяком с послужным списком из сотен убийств. Но вот тот дар, что передается в нашей семье – он особый. Самым решающим моментом становится первый взгляд.
– Да знаю я, ба, – сказать, что он не волновался – значило бы солгать. А потому хотелось поскорее с этим закончить. – Я готов.
Златон и Платон к тому времени уже успели побывать в маленькой обветшалой квартирке на Приморской набережной, и обоим им был дан отказ.
– Готов! Слушай, когда тебе старшие говорят. Братья у тебя тоже кичились, что смогут. А нет. Не сдюжили силу. Не смогли принять.
Старушка ткнула ему костлявым пальцем прямо в середку лба.
– Именно в тот момент, когда ты впервые сам воочию начинаешь ВИДЕТЬ, решается вопрос – выдержишь ты эту силу или нет. Первая реакция организма сама подскажет ответ.
Она выразительно посмотрела на него и пихнула ногой пластмассовое ведро поближе к внуку.
– Только попробуй мне ковер или диван напачкать.
Дит на это только вздохнул. От Платона он уже знал, что обоих братьев попросту вывернуло, едва старушка попыталась раскрыть в них семейный талант.
– Здесь или ДА, или НЕТ! – закончила старушка. А потом махнула рукой. – Да что я тебе объясняю. Ведро в руки возьми, на всякий случай…
Когда Таисия спросила его про видения, он про себя ухмыльнулся. Когда-то он тоже думал, что дар будет похож на видение будущего.
Ему не хотелось расстраивать свою невесту, говоря, что его дар – это лишь боль и смерть, которые с того дня преследовали его везде и всюду. Порой ему было тяжело находиться среди людей, потому что всем и каждому из них было суждено рано или поздно умереть. И он видел смерть каждого из них. Молодые, старые, здоровые и больные.
Платон смеялся, что, получив дар, он стал пессимистом.
– Еще немного, и будешь срываться на всех, как отец, – подшучивал он. Дит не обижался, ведь видел, что за этими шутками скрывалось беспокойство.
Но на самом деле с отцом у Дита было мало общего. Тот упивался смертью, наслаждался чужой болью. Дит же верил, что его дар, напротив, призван показать, что из любой, даже самой страшной ситуации есть выход. Что почти любую смерть можно предотвратить.