Огонь vs Лед. Переворот наоборот - стр. 4
Молю его взглядом, но бандит словно чувствует это, разворачивает меня так, чтобы я не видела своего офицера.
– Пусть посидят, подумают. Потом проверим их на лояльность… – как-то он слишком изящно изъясняется для простого разбойника. Странно это. Очень странно, – …и после этого решим, что с ним делать. Отправляйся немедленно! – рявкает, заметив, что вытащивший меня из кареты бандит рассматривает открытые задравшимся платьем ноги.
И столько силы в голосе, уверенности в своей власти, что моя спина покрывается перьями.
Какое-то время разбойники стоят лицом к лицу, сверлят друг друга взглядами исподлобья, пытаются продавить силой.
Жаль, в ошейнике я не вижу проявление их магии, но чувствую давление. Причем от того, кто держит меня на руках, исходит такая приятная, успокаивающая прохлада, что совершенно не понимаю, почему его противник сначала опускает голову, затем сутулится, а потом вообще встает на колени.
– Не задерживайся.
«Мой» бандит шумно выдыхает, разворачивается и уносит меня в сторону леса.
Там, скрытые в густой тени, стоят привязанные к деревьям лошади. Видимо, разбойники знали наш маршрут и заранее все спланировали? Если… Когда вернусь к Франису, обязательно расскажу, что в нашем окружении завелся предатель. А в том, что обязательно вернусь, я не сомневаюсь.
– Господин, – обращаюсь к своему похитителю, – Я леди Алисия, приближенная вашего императора Франиса Первого Дайфи, – мой взгляд скользит по закрытому платком лицу, по груди и натыкается на темно-синий камень в замысловатой оплетке силовых нитей. Похожие я видела только у Франиса. Они меня всегда интересовали, но он никогда не позволял как следует рассмотреть. И сейчас, пользуясь случаем, ковыряю ногтем изящное плетение. – Больше того, я его невеста, – продолжаю я, – если вы скажете, что я у вас, то он заплатит сколько запросите. Вы будет очень богаты. Невероятно богаты, – изо всех пытаюсь соблазнить бандита, но он только шумно дышит и скрипит зубами, а на пальцах прорастают когти.
– З-з-замолчи, – рычит он.
От испуга у меня проступают перья еще и на руках, и ногах.
Похититель фыркает, глядя на то, как они блестят под редкими, пробивающимися сквозь зелень лучами, усаживает меня на лошадь и сам оказывается за моей спиной.
Голубой с переливами подол мешает ему вставить ногу в стремя, и, недолго думая, бандит закидывает его мне на бедра, неприлично оголяя ноги.
Мой возмущенный возглас тонет в топоте копыт, и конь резво уносит нас в чащу леса, в то время, как остальных пленных уводят пешком в совершенно другую сторону.