Огонь, вода и черный ворон - стр. 7
В городских домах отопление было артефактное, а через трубы выводили запах и влажность из уборных. За дымом, конечно, прятаться проще, но зато нет заборов, мешающих обзору. И лежащей на крыше женщине хорошо видна стоящая к ней спиной Алика…
Дальше все закрутилось, как обычно бывает у магов.
Ворон ринулся вниз, мысленно вопя и вслух громко каркая, чтобы успеть предупредить свою магичку. А чужая уже успела вскочить и метнуть в цель сразу несколько огненных сфер.
Оборотень, замахав крыльями, попытался притормозить прямо в воздухе, уворачиваясь от пролетающих мимо шаров и продолжая каркать. Но его магичка продолжала спокойно стоять, будто оглохла! И только когда он уже мысленно попрощался со своей несостоявшейся союзницей, Алика резко обернулась, выставила ладони и толкнула летящие на нее фаерболы обратно, на ту, кто их послал.
Только второй магички на крыше уже не было. Слевитировав на землю, она мчалась по снегу, искря и сверкая, словно молния.
Женщины сцепились в магической схватке. Третий там был самоубийственно лишний. Поэтому ворон, отлетев подальше, лишь наблюдал, выжидая. Вдруг и он сумеет чем-то помочь?
Обычным человеческим зрением уследить, кто кого, и что вообще происходит, было невозможно. Да даже оборотень не всегда мог разглядеть женские силуэты в ослепляюще-жарком месиве и уж тем более определить, какую из женщин он увидел.
Но спустя пару секунд у Эйвена закончилось терпение, к тому же он сообразил, что свою магичку сможет угадать по цепочке. Надо только подлететь поближе, напрячь зрение и вычленить во всем этом огненном мелькании серебряный блеск. На какой-то миг ему повезло, и, не теряя времени, ворон ринулся в самое пекло. Со всей силы клюнул в лицо вторую магичку, прошелся по ней когтями и выпал из искрящего круговорота с другой стороны.
Даже более десятка оборотов подряд не смогли до конца снять боль от магических ожогов, но Эйвен просто не мог позволить сбежать гадине, что-то сделавшей с его матерью. Поэтому предпочел вмешаться, понимая, что добавит к своим шрамам кучу новых, если вообще не сдохнет.
Раздавшийся из пылающего месива женский крик прозвучал для него как прекраснейшая музыка. Оборотень даже сменил облик на человеческий, чтобы сполна насладиться местью. Птичья ипостась мыслила чуть иначе, хотя тоже отличалась злопамятностью.
Восстановленного оборотами зрения ему хватило, чтобы разглядеть, как Алика магией закрепила на противнице повреждения, воспользовавшись мигом преимущества. Эйвен с удовольствием заместил в памяти нагло ухмыляющееся красивое личико вот этим, искореженным, в шрамах от его когтей и с выклеванным глазом.