Огонь с небес - стр. 52

– Э-э-э…, – растерянно протянул Василий Николаевич, – какие такие следы оккупантов?

– Места стоянки бронетехники и грузовиков, – принялся перечислять Александр. – Мусор в виде бочек, ящиков, пакетов с немецкой или финской символикой. Либо с надписями на немецком или финском.

– Вот чего не видел, того не видел, – ответил Василий Николаевич. – Но и вы поймите, товарищ участковый, я же только в одну избу и заглянул. А потом, того, – заядлый охотник смутился, – удрал из Дубуяны.

Но вы знаете, товарищ участковый, – Василий Николаевич выпрямился на лавке, – вы спросили о следах оккупантов, а я вспомнил – грузовик был.

– Какой грузовик? – Александр тут же насторожился.

– Какой именно сказать не могу, я же убежал от туда, – Василий Николаевич вновь смутился. – Я когда в Дубуяну шёл, то от дороги, в лесочке, вроде как грузовик разбитый заметил. К нему ещё такая колея от дороги едва заметная шла.

– По вашему получается, что немцы или финны грузовик тот бросили?

– Да и как его не бросить? Он же горелый, – Василий Николаевич искренне удивился. – Я, правда, близко не подходил. Думал, на обратном пути гляну. Да куда уж там, – Василий Николаевич махнул рукой.

Горелый грузовик, карандаш задумчиво завис над раскрытым блокнотом. Кто-то всё же оказал оккупантам серьёзное сопротивление. И не просто оказал, а серьёзно рискнул. Ведь в момент отступления каждый грузовик буквально на вес золота. Что финны, что немцы не позволили бы просто так лишить себя очень важного транспорта.

– Хорошо, я понял, – Александр вновь оторвал карандаш от записей. – Скажите, пожалуйста, вы можете мне помочь составить список жителей Дубуяны?

– Это вам в Кондопогу надо, – заговорила Екатерина Никифоровна. – В паспортный стол обратиться. У них всяко должны быть записи по регистрации жителей Дубуяны. Правда, ещё довоенные, если уцелели.

– А кто уже во время оккупации в Дубуяну перебрался, – подхватил Василий Николаевич, – то уже вряд ли узнать получится. Ведь деревня эта выпала из-под внимания оккупантов проклятых. Финны до неё просто не дошли. Да и документы в самом деле сгореть могли. Ведь тогда…

Василий Николаевич вовремя умолк, однако Александр прекрасно понял его и так. Ведь тогда в сорок первом творился такой бардак, что работники паспортного стола вполне могли сбежать и бросить архив. Теоретически финны могли воспользоваться записями. Но, опять же, уже оккупанты, в свою очередь, могли бросить его, а то и специально уничтожить.

– Согласен, – произнёс Александр, – наведаюсь в Кондопогу. Но вы хотя бы приблизительно можете сказать, кто жил в Дубуяне на момент начала оккупации?