Огонь под пеплом - стр. 28

– Неужели вся Финляндия отходит к России? – спросил его Искрицкий.

– Вся, даже и Торнео с частью Лапландии. До самой Норвегии.

– И Аландские острова, – добавил Вигель. – Аландское море и Ботнический залив будут служить морскою границей, поделенные пополам: ближайшие острова к твердой земле Аландской и Финляндской будут принадлежать России, а что прилежит к берегам Швеции, то останется ей.

Лакеи подали жаркое и переменили у них тарелки.

– Пожалуй, впервые нет никакой радости от победы, – снова заговорил Мещерский. – А всё потому, что со стороны это выглядит как подачка корсиканца: возьмите себе Финляндию, так и быть, только не мешайте мне покорять Испанию и разделаться с Австрией. Скажу вам по секрету, господа (надеюсь на вашу скромность), моя жена недавно получила письмо от своего брата, который ныне находится при Бонапарте, в Вене. Так вот Бонапарт раз призвал его к себе и спросил: «Какой части Австрийской Галиции желает Россия?» Другими словами, не желаете ли поживиться за счет вашего бывшего союзника?

Петр Сергеевич Мещерский, недавно назначенный обер-прокурором в пятый департамент Правительствующего сената, был женат на Екатерине Ивановне Чернышевой.

– И что же ответил ваш шурин?

– Он, разумеется, сказал, что ему не могут быть известны намерения государя на сей счет. Тогда Наполеон заявил ему, что из желания сделать приятное императору Александру готов подарить ему Лемберг и еще кое-какие местности, где есть жители, исповедующие греческую веру.

– Подарить?

– Вот именно. И еще высказал сожаление, что государь не прислал к нему в Вену графа Румянцева, занятого на Фридрихсгамском конгрессе, чтобы скорее склонить австрийцев к уступкам. Не кажется ли вам, что, угождая России таким образом, Бонапарт еще больше унижает ее?

– К несчастью, да, я совершенно согласен с вами, – сказал коллежский советник Искрицкий, женатый на польке. – Мы не должны принимать от него подачек. Если России что-либо потребуется, она возьмет это сама, предъявив свои законные права.

– Законные права? – вмешался Вигель. – А по какому праву Швеция владела Финляндией? По праву сильного, по праву завоевателя, так почему же Россия не могла воспользоваться тем же правом? Разве Ижора, Копорье, Карелия не принадлежали раньше Великому Новгороду? Вот вам и законные права.

Двадцатидвухлетний Филипп Вигель, служивший в Коллегии иностранных дел, был самым младшим из собравшихся за столом в гостинице Демута (хотя и остальные были далеко не стары: Мещерскому сравнялось тридцать лет), однако говорил с апломбом и уверенностью. Его отец был тайным советником, а сестра – замужем за генералом Алексеевым, раненным в ногу во время сражения при Ратане, которое предрешило исход мирных переговоров.