Огонь по тарелкам! - стр. 53
– Отставить разговорчики, агент Пацук! – рявкнул Раимов, пытаясь раз и навсегда пресечь вредные для боевого духа настроения. – Объясняю один раз и до конца жизни. Агент Штольц возвращена в группу и является ее полноправным членом. Более того, она полностью реабилитирована руководством проекта и освобождена от всех прошлых обвинений…
– Но почему, блин, товарищ подполковник? – не выдержал старшина. – Эдак у нас и Микола для Украины шпионить начнет! А за ним, еври бади, и остальные потянутся.
– И начну, – тут же пригрозил Пацук.
– Отставить разговорчики, мать вашу в Биробиджан налоговым инспектором! – завопил Раимов так, что у бойцов уши заложило. – Повторяю еще раз: вы все – одна команда.
Сейчас мы все начинаем практически с чистого листа, и никакие предыдущие заслуги или погрешности считаться не будут… Или тебе, агент Пацук, все наряды, полученные во время прошлой операции, припомнить?
– Да уж, не хотелось бы, – буркнул Микола, старательно пряча глаза от видеокамеры.
– Вот и заткнитесь все! – предложил подполковник, перейдя с армейского языка на русский разговорный. – Агент Штольц вновь зачислена в группу, и это не обсуждается. Кстати, сержант, не стойте в дверях, как родина-мать на постаменте. Забыли, где ваши койка и шкафчик находятся?
– Никак нет, – отрапортовала Сара и, подарив Миколе взгляд, спаливший бы и энергоскафандр, прошла на свое прежнее место.
Пока Штольц распаковывалась и раскладывала личное имущество по полкам, в кубрике царила абсолютно мертвая тишина.
Причем в глазах у каждого из четверки стояло собственное, исключительно индивидуальное выражение. Пацук, с первых дней неровно дышавший в отношении израильской разведчицы, естественно, испепелял Сару взглядом. Шныгин изучал девицу с выбитым на челе исконно русским вопросом «Что делать?», капрал вообще в сторону Сары не смотрел, мусоля во рту счастливый свисток, и лишь Зибцих отнесся ко всему этому с истинно арийским прагматизмом и философским взглядом на жизнь. То бишь, ефрейтор, впитавший с молоком матери довольно спорное утверждение о том, что с начальством не спорят, попросту принял присутствие на базе Сары Штольц как должное.
– Знаете, мужики, что я по этому поводу думаю? – поинтересовался у сослуживцев Пацук, но закончить фразу не успел. Базу сначала оглушили звуки тревожной сирены, а затем в динамиках зазвучал почему-то радостный голос Раимова:
– Группа, в ружье! Через пять минут в полном боевом снаряжении построиться у выхода на летное поле.
В дальнейшем выяснять, что именно и по какому конкретному поводу думает Пацук, времени у «икс-ассенизаторов» просто не было. Более того, сигнал тревоги был впервые воспринят всей группой с радостью, чего раньше даже за исполнительным Зибцихом не наблюдалось. И прежде чем Сара Штольц успела хоть что-нибудь сообразить, все четверо мужчин исчезли из кубрика, оставив за собой удивленно хлопающие двери.