Огонь измены - стр. 30

Постепенно затихнув, замираю. Как в день знакомства, Соловьёв приподнимает моё лицо за подбородок, чуть дёргает, заставляя посмотреть на него. Медленно, внимательно ощупывает потемневшим взглядом мои скулы, лоб, нос, губы, а я ловлю его глаза своими, не в силах дышать больше.

Несколько вязких мгновений, и он хрипловато произносит:

- Красивая. Крышу рвёт от тебя...

И это звучит так неожиданно, так чувственно, что под колени бьёт слабостью, а пульс больно колотится в висках, будто у меня подскочило давление.

Соловьёв кладёт руки мне на спину, наклоняется, нежно касается моих губ своими. Какая-то другая я приоткрывает рот, впуская властный горячий язык. С тихим стоном закрываю глаза и уплываю в другую реальность, сладкую и тягучую, как кисель. Где сильные мужские руки гладят спину, забираются в волосы, а я тону в горячей истоме, откликаясь, с готовностью подставляя себя им.

На секунду вынырнув из нирваны, удивляюсь, неужели это происходит со мной. Боже... Зачем я ему позволяю это делать? Не хочу участвовать в их с Ариной разврате. Нет.

Возмущённо мыча, толкаю Соловьёва в грудь, вырываюсь, выплёвывая:

- Отпусти.

Мы слепляемся взглядами, тяжело дышим. В его расширенных зрачках утонуть можно. Но я не поддамся, всё.

Он переводит дух и примирительно выставляет перед собой ладони.

Низким голосом пытается успокоить:

- Понял. Не трогаю.

- Никогда, - шиплю я, - больше не подходи ко мне вообще. Я в ваших дурацких играх не собираюсь участвовать. И мстить больше никому не буду. Исчезни из моей жизни. Пошли вы все...

Делаю несколько широких шагов к вешалке, сдёргиваю с неё куртку. Соловьёв обхватывает меня за пояс, держит. Горячо шепчет на ухо:

- Никаких игр. Ты ничего не знаешь обо мне. Останься. Расскажу о нас с Ариной.

О нас с Ариной... Неожиданно чувствую укол ревности. Что за ерунда, почему?! Кошмар. Я увлеклась Соловьёвым, что ли? Совсем дура неадекватная, этого только не хватало. Бежать скорее отсюда, от него.

Отрицательно качаю головой, скидываю его руки и, щёлкнув замком, быстро ухожу прочь.

15. А знаешь чего?

Открываю дверь в квартиру своим ключом. Дома пахнет жареной картошкой. Никита выглядывает из кухни. Весь такой уютный, семейный, почти ручной. Только глаза настороженно бегают. На нём одет мой фартук, в руках он держит деревянную лопатку.

- Зира, а почему ты так поздно? Опять к открытому занятию готовилась? Совсем себя не жалеешь. И почему у тебя телефон отключён?

А он разрядился ещё на работе. Но тебе, Никита, об этом знать необязательно. Неопределённо пожимаю плечами.

Он подмигивает мне с глупой улыбкой: