Огонь, что горит в нас - стр. 26
Если ты слишком беспокоишься о людях и об их мнении, то им легче разрушить твою душу, а моя душа и так была в изрядном хаосе из-за любви к моей матери-наркоманке.
– Нет! – услышал я крик из гостиной. – Нет, Рикки, я не хотела! – кричала она.
Мой желудок стянулся в узел. Отец был здесь.
Я вскочил с кровати и метнулся в другую комнату. Отец был грубым и сильным, у него было больше седых волос, чем черных, больше мрачности, чем улыбчивости, и больше ненависти, чем любви. Он всегда носил костюмы – очень дорогого вида костюмы с галстуком, – и обувь из кожи крокодила. Все в квартале знали, что при встрече с ним нужно вести себя тише воды ниже травы, потому что даже смотреть ему в глаза бывало опасно. Он был самой большой шишкой в округе, и я ненавидел его до глубины души. Все в нем казалось мне отталкивающим, но сильнее всего я ненавидел его глаза.
Когда бы я ни смотрел на него, я всегда видел частицу себя.
Мама дрожала в углу, держась за щеку, на которой проступал отпечаток ладони. Я видел, что отец собирается снова ударить ее, и заступил ему дорогу – удар пришелся мне по лицу.
– Оставь ее, – сказал я, пытаясь вести себя так, словно мне не было больно.
– Это тебя не касается, Логан, – ответил он. – Уйди с дороги. Твоя мать должна мне денег.
– Я… я отдам их, честное слово. Мне просто нужно время. У меня на этой неделе было собеседование в продуктовом магазине на нашей улице, – солгала она. Мама уже много лет нигде не работала, но зачем-то ходила на какие-то дурацкие собеседования, которые ни к чему не приводили.
– Я думал, она уже отдала тебе долг, – сказал я. – В прошлые выходные она отдала тебе две сотни.
– А два дня назад заняла еще три сотни.
– Зачем ты вообще даешь ей деньги? Ты же знаешь, что она не сможет их вернуть.
Он схватил меня за плечо, его пальцы впились в мое тело, заставив меня вздрогнуть. Я дернулся, когда он оттащил меня в другой угол комнаты и навис надо мной.
– Ты кем себя возомнил, если смеешь так со мной разговаривать, а?
– Я просто думал…
Он дал мне увесистый подзатыльник.
– Ты ни о чем не думал. Я разговариваю с твоей матерью, так что не вмешивайся. – Он опять ударил меня, еще сильнее. Когда его кулак впечатался мне в глаз, я вскрикнул от боли. Отец снова перевел взгляд на маму, и я, как идиот, опять заступил ему дорогу. – Тебе что, жить надоело, Логан?
– Я отдам тебе эти деньги, – сказал я, пытаясь выпрямиться во весь рост, хотя в его присутствии неизменно чувствовал себя маленьким и жалким. – Секунду.
Я бросился в свою комнату, залез под матрас и достал свои накопления. Считая банкноты, я чувствовал, как опухает подбитый глаз.