Огонь Ассургины - стр. 12
– Гм, – заморгал глазами Бахрей и ткнул рукой за корму: – но ведь и у них парус тоже не будет работать…
Шрам на лице у капитана потемнел, глаза грозно вспыхнули.
– Про весла забываешь, Бахрей! – и, нависнув над палубой, громко крикнул: – Поторопись!
Подстегнутый окриком капитана, боцман забегал вокруг матросов и стал пинками подгонять их. Те, не обращая никакого внимания на тычки, продолжали делать свое дело. Вскарабкались на ванты, пропустили фалы в блоки, подтянули, грот-стаксель и фок-стаксель свободными шкаторинами повисли над палубой. К ним прикрепили шкоты и растянули, оставшиеся концы веревок аккуратно сбухтовали, уложили возле борта. Ветер лениво наполнил дополнительные паруса. «Тиамат» немного ускорила ход, но не настолько, чтобы чувство тревоги покинуло капитана, а заодно и весь экипаж.
Когда наливающийся краснотой солнечный диск коснулся воды, ветер внезапно утих, паруса безвольно поникли, только по масляной поверхности моря катилась спокойная зыбь.
Матросы столпились у правого борта и смотрели, как далеко за кормой рдели красные паруса. Они то горели на солнце языками пламени, то проваливались в зыбь и исчезали.
Капитан взял у Бахрея трубу и посмотрел в нее.
– Это не пираты, – произнес он и выругался на незнакомом Томасу языке.
– Кто тогда? – тревожно глянул на него торговец.
– Это… – капитан вглядывался во что-то. – Это… дравиды.
– Дравиды?! Мать честная! – воскликнул Бахрей, и смуглое лицо его побледнело. – Хрен редьки не слаще!
Красные паруса приближались. Находящиеся на вантах матросы насчитали три узкие галеры. Дравиды шли на веслах, не убирая паруса, хотя они в наступившем безветрии только мешали движению. Дравиды делали это сознательно. Красными парусами они требовали боя и пугали экипаж дхау, недвижимо застывшего среди ленивых волн. Паруса обвисли и хлопали по мачтам, судно покачивало.
Галеры медленно приближались, далеко растянувшись друг от друга.
Вахтенные вскарабкались по вантам к самым оконечностям мачт и оттуда рассматривали горизонт: не покажется ли где темная полоса зыби, указывающая на приближение ветра.
Капитан многозначительно взглянул на Бахрея:
– Ифриты7 ставить?
Тот, насупившись, кивнул.
Капитан наклонился над леерами и зычно крикнул:
– Боцман!
Боцман поднял голову и замер в ожидании команды.
– Ифриты на палубу!
– Поднять ифриты! – повторил басом боцман, бешено вертя белками глаз.
Несколько матросов бросились срывать брезент на люке грузового трюма. Заскрипели тали – и на палубу одна за другой были подняты две бронзовые пушки, сияющие золотом начищенных боков. Вслед за орудиями вытащили лафеты. На них установили стволы пушек, зарядили картечью и, подкатив к фальшборту, открыли в них орудийные порты.