Огни над волнами - стр. 6
– Нет, – ответил за замешкавшуюся девушку Карл. – Сабельный удар, он сразу вытек.
Луиза дернулась. Как бы хорошо она ни держалась, воспоминания о той жуткой ночи около Гробниц были еще слишком свежи в нашей памяти.
Рассказ мы начали не сразу, сначала пришлось сходить на кухню за хлебом, жарким и вином, что, впрочем, не сильно нас затруднило.
Историю нашего путешествия Ворон слушал крайне внимательно, время от времени что-то уточняя и заставляя нас упоминать о разных мелочах, которые мы за незначительностью опускали. Точнее – это делал Гарольд, который и был главным рассказчиком, а мы его дополняли.
Особенно он заинтересовался событиями той ночи, что мы провели в пустошах Лироя, в развалинах старого замка.
– Стало быть, звали этих призраков Марк и Леон, – загнул два пальца Ворон. – Надо полагать, это были Леон «Счастливчик» и Марк «Пузырь». А девушку как звали?
Мы переглянулись. Как-то вылетело ее имя из головы, вот напрочь.
– Не Гертруда? – без малейшего намека на улыбку поинтересовался мастер. – По всему выходит, что это она была. Белинда и Розалинда никогда не разлучались, Мелли Си погибла в последней битве, это было закреплено в рукописях, равно как и смерть Сюзанны Клети, ее сожгли при огромном стечении людей. Значит это была Гертруда Раваль, также известная как «Гертруда Отравительница».
Я потряс головой. Наш наставник что, застал их всех при жизни?
– Точно, Гертруда! – хлопнула в ладоши Аманда. – Так и есть! Мастер, вы что, их знали?
– Грейси, ты меня иногда изумляешь до невозможности, – вздохнула Фриша. – Просто наш наставник хорошо знает древние легенды. Этим призракам лет сколько, сама посуди?
– История Виталия и его двенадцати учеников относится к разделу особо запретных знаний, – пояснил Ворон. – Мне всегда было любопытно то, что запрещено, плюс от всей этой старинной истории исходил более чем притягательный аромат тайны и бунта, как мимо такого пройти? Вот и посидел в свое время в архивах, пообщался с людьми, которые что-то слышали, что-то читали, что-то передавали от отца к сыну. Интересно было узнать, что тогда на самом деле случилось, почему столько запретов на всем, где только мелькает имя Виталий.
– И что, много узнали? – с интересом спросил я.
– И да, и нет, – помедлив секунду, ответил мне Ворон. – Я успел узнать достаточно для того, чтобы немного понять истинные мотивы восстания и цели Виталия, но не прошел так далеко, как хотел бы. Мне для начала изрядно хлопнули по рукам, чтобы не тянул их куда не надо, и дали понять, что в следующий раз вдарят по другому месту, более чувствительному. Причем не только мне, но и тем, с кем я дружу. Точнее – дружил. Если моя голова – она только моя, что с ней хочу, то и делаю, то головы моих друзей – это другое дело. Ими рисковать нельзя. И я оставил свои поиски, во избежание.