Огненный Зверь - стр. 36
— Понятно, — деловито пробормотал Мартынов и что-то записал в блокнот, я поборола в себе желание вытянуть шею и подсмотреть, что он там пишет. — Что ты можешь рассказать о своем визите к Акимовой?
Уп-с…
«Напрягись и соври!» — приказал Зверь.
Хотела бы я, чтобы это было так просто. Соври — ха!
— Что именно я должна рассказать? — попробовала выкрутиться.
Кажется, Мартынов не заметил заминки. По крайней мере, я на это надеялась.
— Ты пришла к ней. Вы встретились? Она была жива?
Я немного расслабилась. Легкий вопрос, не пришлось даже пытаться соврать.
— Живехонька, — кивнула я.
— О чем вы говорили? — Он снова что-то записал.
— О продаже ее участка. Она отказалась и выпроводила меня вон, — вот так, коротко и честно. До двери же старушка меня успела выпроводить, не так ли?
— И ты ушла? — Кажется, краткость моего рассказа все же вызвала у него подозрения.
— Ушла, — с готовностью ответила я. Ведь ушла же, неважно, что моими ногами в тот момент управлял Зверь, но ушла. — Приехала домой и легла спать, — зачем-то уточнила я.
Мартынов продолжал сверлить меня взглядом.
— В ее поведении было что-нибудь необычное? Она кого-то ждала? Или нервничала?
— Да у нее вообще было странное поведение! — выпалила я прежде, чем успела прикусить себе язык.
В его глазах засветился интерес, он даже поудобнее перехватил ручку, чтобы записывать.
— И в чем же оно выражалось? — терпеливо уточнил следователь.
Мне захотелось спрятаться под стул. Вот сейчас раскрою рот и погублю себя, и меня не спасет даже ностальгия Мартынова по школьным годам, он всплакнет от воспоминаний и упечет меня в дурдом с чувством выполненного долга.
Зверь молчал, предоставив мне одной отдуваться.
— Она разговаривала сама с собой, — кое-как профильтровав поток информации, лившейся из меня, выдала я.
— И что же она говорила?
Тьфу ты, какой терпеливый. Интересно, по моему лицу заметна внутренняя борьба?
— Она говорила сама себе, что за ней пришли, а потом сама себе отвечала, что думала, что не придут, но они пришли. — Я окончательно проиграла бой со своей честностью.
— Как интересно, — пробормотал Мартынов, записывая. — В домике была она одна, ты никого больше не видела?
— Не видела, — эти слова дались нелегко. В итоге просто обманула сама себя, я же действительно никого не видела, только черные ботинки. Кажется, это называется подмена понятий.
— Отлично. — Дима записал еще что-то и отложил ручку. — Если появятся вопросы, мы тебя снова вызовем.
И это все? Я чуть было не растеклась лужицей по стулу от облегчения. Пыток не будет? Поверил?
— Не думаю, что чем-то смогла помочь, — сказала я, пытаясь оставить о себе приятное впечатление.