Огненный Зверь - стр. 118

Кирилл кивнул и вышел вслед за ним.

— Ты изменилась, — вдруг обратился ко мне Ковров. Я вздрогнула, обычно он со мной не заговаривал.

— Изменилась? — вежливо переспросила я.

— Хорошо держишь себя в руках, — пояснил он. — Разительная разница по сравнению с тем, какой ты сюда пришла.

— Владимир Петрович тоже говорит, что я делаю успехи, — сдержанно отозвалась я.

— Прогресс налицо. — Мужчина подарил мне уважительный кивок. — Может быть, ты уже готова передать кому-нибудь Зверя?

Я нахмурилась. По правде говоря, мысль о передаче Зверя посещала меня значительно реже, чем раньше. В любом случае я определилась, что не передам его кому попало, а только после того, как сам Зверь одобрит нового носителя, и этот человек будет рад и готов принять его.

— Владимир Петрович говорит, не раньше чем через месяц-полтора, — ответила я, не став врать. Мы же все здесь свои, не так ли? — Я не тороплюсь. Пока Владимир Петрович не нашел никого, кто бы смог взять эту ношу вместо меня.

— Действительно, — одобрительно улыбнулся Ковров, — торопиться некуда. Что ж… — Он поднялся со своего стула. — До понедельника всем, друзья.

Я удивленно смотрела ему вслед. Может быть, я ошибалась насчет него? Не такой уж Коршун и вредный, ну, с характером мужик, но кто сказал, что он должен бросаться с распростертыми объятиями к первой встречной?

Остальные о чем-то разговаривали. Кирилл был с Золотаревским в кабинете, идти мне было некуда. Выйти в приемную и попасть под Леночкин обстрел? Нет уж, увольте, подожду тут.

Устав сидеть, я встала, пошаталась возле стола и потом подошла к окну, остановилась рядом, сложив руки на груди. Ветер на улице усилился, жухлые листья, сорванные с деревьев, бились о стекло.

— О чем думаешь?

Я повернула голову. Илона, как и Ковров, никогда со мной не разговаривала. Здоровалась, улыбалась, но ни разу не заговаривала. Странно, сегодня ко мне какое-то повышенное внимание.

— Да так. — Я дернула плечом, жест получился немного нервным. — Смотрела, как листья кружатся.

— Презанимательное занятие, — усмехнулась та.

— Я пошла бы на занятие, но Владимир Петрович пока занят, вот и жду, как приличная ученица, — попробовала я пошутить, но вышло не смешно. Никогда не любила разговаривать с малознакомыми людьми: отвратительно чувствовать неловкость, когда оба собеседника не знают, что следует сказать, а говорить-то и не о чем.

Однако было непохоже, что Илона испытывала неловкость или смущение.

— Антон прав, ты изменилась, — спокойно сказала она, — вот и захотелось поговорить. Я раньше думала, чего он в тебе нашел, психованная девчонка, и ничего больше. А теперь вижу, ты справляешься, умеешь расти над собой, я это уважаю.