Огненная проповедь - стр. 19

Он не ответил, и Алиса продолжила:

– И если Омеги такие беспомощные, почему же Совет так боится Острова?

Зак нервно оглянулся и цыкнул на нее так резко, что мне на руку упали крохотные капельки слюны.

– Нет никакого Острова. Это всё слухи и вранье.

На этот раз заговорила я:

– По дороге к Хейвену, когда в последний раз туда ходили, нам встретилась сожжённая лачуга. Папа сказал, что она принадлежала паре Омег, которые болтали об Острове.

– Он сказал, что той ночью солдаты Совета увели оттуда всех людей, – добавил Зак, снова оглянувшись на дверь.

– А еще люди говорят, что в Виндхэме есть площадь, – сказала я, – где секут плетьми тех Омег, которые распускают слухи об Острове. Их бьют публично, чтобы каждый видел.

Алиса пожала плечами.

– Похоже, для простого вранья и сплетен Совет слишком уж усердствует.

– Это враньё, – зашипел Зак. – А тебе надо бы заткнуться, ты – ненормальная. Так ты навлечешь на нас неприятности. Не может быть такого места, где одни Омеги. Они бы не смогли. И Совет обнаружил бы его.

– Но ведь не обнаружил до сих пор.

– Потому что его нет. Это просто вымысел.

– Порой и этого бывает достаточно, – усмехнулась она.

Алиса продолжала ухмыляться еще несколько минут, пока её не одолел новый приступ лихорадки, и она снова потеряла сознание.

Зак поднялся.

– Пойду проверю, как папа.

Я кивнула, приложив холодную фланелевую тряпочку к тетиному лбу.

– С папой то же самое. Я имею в виду, что он тоже без сознания, – сказала я. Зак все равно вышел, громко хлопнув дверью сарая.

Теперь, когда тряпка закрывала клеймо на лбу, я смогла различить в ее лице папины черты. Я представила папу, что лежал в тридцати футах отсюда, в доме, и, каждый раз обтирая тряпкой ее лоб и морщась от отвращения, когда меня обдавало дыханием болезни, воображала себе, что ухаживаю за ним. Затем я положила свою маленькую ладонь на руку Алисы – подобное проявление близости отец ни разу не позволил в течение долгих лет. Мне подумалось, правильно ли это – чувствовать близость к этой незнакомке, которая принесла в наш дом болезнь отца, точно нежеланный подарок.

Алиса забылась сном, ее дыхание вырывалось из горла со свистом и бульканьем. Я вышла из сарая и увидела Зака. Скрестив ноги, он сидел на земле в косых лучах послеобеденного солнца и перекатывал в зубах соломинку. Я подсела к нему. Немного погодя он сказал:

– Знаешь, а я ведь видел, как он упал.

Я поняла, что Зак до сих пор ходил за отцом везде, где только мог.

– Я искал яйца птиц в гнездах на деревьях, наверху загона, – продолжил он. – И всё видел. Вот он стоял и в следующий миг рухнул.