Огненная мансуба - стр. 19

– Засиделись мы, добрые хозяева, пора нам в путь.

Амарель отставил кружку и встал. Рисхан спросил, не надо ли чего в дорогу, Кариман покачал головой. Он стремился убраться отсюда побыстрее, а вчерашнее благодушие испарилось, словно и не было его.

– Доброго, доброго пути, – провожало их всё семейство, и в лице Рисхановой жены ясно читалось нетерпение, а вот девочка с косичками, пожалуй, была огорчена и украдкой посматривала на Амареля.

– Возвращайся, – сказал Рисхан джинну, и в его взгляде, как почудилось Амарелю, мелькнуло: «Только без этого… парнишки».

Ему и самому не хотелось возвращаться.

– Я гляжу, много дел ты в Бей-Яле провернул, – это было единственное, что Амарель услышал от Каримана по пути в Сархэйн. Признаться, без его болтовни стало чего-то не хватать, но Амарель сказал себе, что это от волнения. Ведь мысли о том, как его встретит хан, крутились в голове, и отвлечься от них можно было лишь приятной беседой. А Кариман сделался угрюм и немногословен.

– Да… много дел, – Амарель надеялся, что Кариман не пустится в расспросы. Проклятая птица с её предсказаниями! Нет, Амарель не хотел верить, что во дворце его встретит ханский палач. Кальфандра защитит. Спасёт своего слугу. Ведь она же вытащила его из Башни Смерти, а значит – и впредь не бросит. Наверное.

Тарджинья сидела в постели, завернувшись в тёплое шерстяное покрывало, и весело болтала со служанкой о том, какая нынче чудесная погода, и о том, что пять купален в одном городе – это мало.

– А у вас, Ваша Светлость, как было в Долине Фалеала? – спросила Маргрета почтительным тоном. Она уже знала, где живёт старинный род, к которому принадлежала Тарджинья, и интересовалась его обычаями – то ли искренне, то ли затем, чтобы угодить. Тарджинье было всё равно. Главное, что она могла рассказывать без умолку, а собеседница ахала, охала или удивлённо округляла глаза.

– У нас там в горах речка была, – Тарджинья причёсывала золотым гребнем волосы, и настроение ей не испортило даже зеркало напротив кровати. – Вам, людям, вода в этой речке показалась бы ледяной! Но мы, дочери рода Фалеала, каждый день мылись, и ещё на бережку сидели голые на спор – кто первая не выдержит и оденется, та проиграла!

Наверное, Маргрете хотелось воскликнуть: «Срам-то какой!», но она промолчала и вместо этого принесла Тарджинье свежее платье из сундука. Белое, конечно. Тарджинья смутно вспомнила, что надевала что-то похожее в прошлый раз.

– А если бы молодые господа джинны увидели вас на берегу реки? – Всё-таки очень чесался у Маргреты язык!