Огненная дева - стр. 24
– Слушай, я уже тысячу раз рассказывал, – говорит Гермес.
– Расскажи снова, – воркует Некко. – Пусть будет тысяча и один раз.
– Я упал с лошади, – раздраженно откликается он.
Она представляет, как он скачет по пустыне на диком жеребце – так же, как ковбои на занавеске. Они почти не разговаривают о своей прежней жизни. Гермес всегда говорит:
– Не было никакого «раньше». Есть только мы, и это все, что имеет значение.
Гермес старше, чем школьники в красивых блейзерах. Он уже покончил со средней школой. Прошлой осенью он поступил в колледж для изучения информатики, но говорит, что колледж – это лишь часть машины для зомбирования, а отец все время пинал его и предъявлял завышенные требования, поэтому он бросил колледж после первой недели занятий. Собрал немного вещей в рюкзак и ушел жить на улицу.
– К черту колледж. К черту моего отца. Я не собираюсь превращаться в быдло и делать то, чего от меня ожидают.
Он носит ботинки с высоким берцем, зеленые армейские штаны и длинный брезентовый плащ. А еще у него всегда при себе огромный охотничий нож в кожаных ножнах на поясе, фонарик, отвертка, фомка, мотки клейкой ленты и репшнура. Он считает, что нужно быть готовым ко всему.
– Гермес был посланцем богов, но это еще и бог воров, – однажды объяснил он и подмигнул.
Вот как теперь выживает ее Гермес: он посещает многолюдные места во время перерыва на ланч и возвращается с рюкзаком, набитым бумажниками, мобильными телефонами, нетбуками и стодолларовыми перьевыми ручками с чернилами, синими, как океан на детских рисунках. Иногда он приносит целые чемоданчики. Он разбирает электронику, чистит детали и продает их. В городе у него есть парень, который платит наличными и не задает вопросов.
– Вот где все происходит, Некко, – говорит Гермес. – В реальном мире. Это все, что имеет значение.
Она знает, что на самом деле его зовут по-другому. Однажды он прошептал ей свое настоящее имя, всего лишь через несколько дней после знакомства, в тот день, когда они нашли Дворец и поселились там. Они лежали в обнимку на заднем сиденье, его пальцы переплетались с ее пальцами.
– Как тебя зовут по-настоящему? – спросил он. – Назови мне свое прежнее имя.
Ее тело напряглось.
– Если я скажу, тебе придется назвать свое имя.
– Хорошо. Но обещай никогда не называть меня так. Того человека больше нет. А я обещаю, что не буду называть тебя прежним именем. Ты для меня Некко, отныне и навеки.
Тогда она назвала ему свое имя. А он поцеловал ее в ухо и прошептал туда свое имя, Мэттью, и оно было прелестным на слух, словно золотой шарик, соскользнувший с его языка.