Офисный тиран - стр. 34
При мысли о чулках с поясом и без трусиков на такой холодной и по-королевски элегантной еще вчера Лизе его снова бросило в жар.
«Продолжим игру, — решил он. — И черт с ним, с этим Азуле».
У Воровского были дела в городе, поэтому в приемной он появился только к обеду.
Лиза и Аня безмятежно вырезали снежинки за большим столом. Лиза снова была по-королевски холодна и элегантна. Черное строгое платье-миди, бусы из крупного жемчуга на шее, сережки им в тон, элегантные туфли… и чертовы чулки. Гладкие, черные чулки на ножках Лизы.
Воровский на миг замер в дверях и сглотнул. Ажурная полоска чулок осторожно виднелась из-под нечаянно завернувшегося подола черного платья.
— Добрый день, Михаил Викторович, — расплылась в сладкой улыбочке Анна.
— Спуститесь за почтой на девятый этаж, Аня, — пропустив приветствие мимо ушей, кивнул секретарю он. — Нам должны были прислать письма из банка.
— Да, Михаил Викторович.
— Лиза, бросайте мусорить в приемной. Лучше сделайте мне чай, — глядя на ворох обрезков бумаги на столе, поморщился он.
Анна выскочила за дверь. Лиза грациозно поднялась со своего места и одернула платье. Королева, мать ее. Под тяжелым взглядом Воровского медленно смела мусор в ведро и подошла к чайнику.
Воровский не удержался. Едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее прямо в приемной, настиг ее сзади.
— Почему я не получил отчет, Лиза? — вжимая девушку в стол, хрипло выдохнул совсем рядом он.
— Какой…отчет? — с гулко бьющимся сердцем от его внезапной атаки близостью зависла она.
— Отчет о том, какое на вас белье, — вжимая ее в стол еще сильнее, он опалил горячим дыханием шею.
Она обернулась. В светло-зеленых глазах против воли мелькнуло желание. Дрожь в теле. Лиза в игре. Волнительное сглатывание – да, она определенно в игре.
— Я люблю, когда мои подчиненные выполняют обещания, Лиза, — его губы едва касаются ее шеи, дыхание обжигает, и она, опустив голову, прикрывает глаза от наслаждения.
— Вы получите свой отчет через десять минут, — голос срывается, выдавая ее.
Ослабив хватку, Воровский отступил. Вожделение захватило его без остатка, и он скрылся за дверью своего кабинета, чтобы хоть как-то охладить пыл. Это покорное согласие начинает сводить с ума. Она тоже горит. Не горит – искрит желанием. Они встали на опасный путь. Еще немного – и обратной дороги не будет.
Дверь распахнулась, и Лиза внесла поднос с чаем.
Он проследил за ней тяжелым взглядом, но ничего не сказал.
Она поставила перед ним любимый чайник с зеленым чаем, чашку и тростниковый сахар. Томно вздохнула совсем рядом. Застенчиво опустив ресницы, подарила покорную улыбку, от которой Воровского бросило в жар, и быстро вышла.