Офицеры и джентльмены - стр. 111
Гай тщетно искал слова утешения.
– Двинем-ка лучше в столовую, дружище. Завтракать пора.
Они повернули к школе.
Эпторп шел неуверенно, оскальзывался на мокрой траве, смотрел в одну точку.
У дверей он остановился и бросил прощальный взгляд назад.
Эпитафия, сорвавшаяся с Эпторповых губ, отдавала мировою скорбью:
– Повержен. Сражен. Сокрушен.
4
Гай думал провести Страстную неделю в Даунсайде, но переменил решение – отправился в Мэтчет. Гостиница «Марина» была полнехонька, только теперь персонал не суетился. И управляющие, и прислуга, казалось, решили придерживаться простейшей политики – делать меньше, денег требовать больше. В холле вывесили доску объявлений. Если абстрагироваться от подобострастных «Уважаемые гости, администрация гостиницы имеет честь напомнить», или «Убедительно просим наших дорогих гостей», или «Приносим нижайшие извинения за доставленные неудобства», все объявления до странного походили на военные приказы, и каждое свидетельствовало об изъятии из прейскуранта очередного маленького блага.
– А сервис-то уж не тот, – заметил Тиккеридж, ныне подполковник.
– Несомненно, они стараются изо всех сил, – вступился мистер Краучбек.
– Еще и цены взвинтили.
– Наверно, их вынудила к тому общая дороговизна.
Мистер Краучбек привык во время Великого поста воздерживаться от табака и алкоголя, однако на его столе неизменно стоял декантер с портвейном, из коего каждый вечер причащались Тиккериджи.
Был Страстной четверг. Гай с отцом зябли на парадном крыльце; Феликс умчался в темноту. Мистер Краучбек произнес:
– Я так рад, что ты попал под начало к Тиккериджу. Приятнейший человек. Жена и дочка очень по нему скучают… Он сказал, что тебе, возможно, доверят роту.
– Вряд ли. Разве что заместителем командира сделают.
– Тиккеридж уверяет, что ты будешь командовать ротой. Он о тебе очень высокого мнения. Я так рад. Кстати, ты Джарвисов медальон носишь?
– Ношу.
– Я просто счастлив, что ты хорошо показал себя на службе. Только не подумай – я в этом и не сомневался. Кстати, завтра моя очередь дежурить у алтаря[23]. Но ты, наверно, захочешь отоспаться?
– А когда ты будешь в церкви?
– Видишь ли, не много желающих дежурить в ранние часы, ну а мне-то все равно, так что я обещал с пяти до семи утра.
– Для меня многовато. Я загляну на полчасика.
– Загляни, Гай. В этом году боковой алтарь так славно убран, душа радуется.
Утро едва брезжило, когда Гай отворил дверь маленькой церкви; внутри же было впечатление, что стоит глухая ночь. Воздух сгущали запахи цветов и воска. Гай застал отца в одиночестве, на коленях пред импровизированным алтарем. Мистер Краучбек смотрел в одну точку – на свечу. Он обернулся; лицо его озарила улыбка. Затем продолжил молитву.