Офицер для хозяйки поместья - стр. 25
Говорила я это и для бабушки, чтобы хотя бы частично разъяснить, что произошло. Конечно, потом скажу все без иносказаний, но только когда нас не услышат дети. Подозреваю, впрочем, что насчет «прогнал» Анфиса все сама поняла. Она долго живет на свете, и иллюзий давно не питает.
- Но мы все очень надеемся, что скоро установится нормальная власть, и бродяги перестанут ходить по дорогам, - добавила я. – А вы не скучаете по тете с дядей? – спросила на всякий случай.
- Нет, мы к ним не хотим! – почти заплакала Лиза. – Можно, мы здесь останемся?
- Можно, - вздохнула я. – Ходить по дорогам пока опасно. Но, как только станет спокойнее, узнаем, не вернулся ли ваш папа.
И я очень надеюсь, что он вернется…
- А вообще, хорошо, что у нас есть собака! – заметила я. – Волчок поднимет лай, если почует чужих.
Конечно, из дома щенок мало что услышит, но, все же… Слух у него тоньше, а лай «на чужих» отличается от веселого тявканья во время игры или радостного приветствия хозяев.
Хорошо бы иметь взрослую собаку, но… я не готова посадить животное на улице на цепь, чтобы оно в прямом смысле охраняло дом.
Да уж, недавние события очень подпортили ощущение светлого праздника, который мы создали себе сами. Но через некоторое время вкусная еда и веселая возня маленьких животинок (иногда очень веселая: вот зачем пытаться вскарабкаться по чьей-то ноге, и потом затевать игры под столом?!) отвлекли от плохих мыслей. Как говорится, день прошел – и ладно, следующий будет еще лучше!
***
Вечером, выйдя из дома на всякий случай, чтобы дети уж точно не услышали, и встав рядом с наряженной елкой, я сказала Эрику:
- А ведь ты нас спас. Не думаю, что эти люди прошли бы мимо. Может, они дождались бы ночи, но во двор точно залезли. Нет, может быть, они бы все-таки попросили немного еды за работу…
- Вначале вы меня спасли, - ответил он. – Не знаю, смог бы я пережить еще одну ночь на морозе – навряд ли… А насчет бродяг… Зачем просить, если можно просто взять? – горько и со знанием жизни усмехнулся Эрик. – Поверьте, существуют люди, которые сразу пользуются своей безнаказанностью. И не считайте себя убийцей, не корите. Это я принял решение, я убил. На мне и так крови много.
И я не решилась спросить, многих ли он убил…
- Если я еще буду здесь, когда земля оттает, то закопаю, их, похороню, - продолжил Эрик. – А сейчас просто замаскировал ветками, сверху насыплет снега – кто обратит внимание еще на один сугроб в чаще! И помните – вы имели право обороняться! Вы – дворянка!
«А если бы я была крестьянкой, и это меня хотели бы убить какие-то дворяне? Люди с титулом – тоже не ангелы», - подумалось мне. Но вслух я этого не сказала. Такая мысль Ирэне в голову не могла прийти, если она не революционерка. Или не тот человек, который жизнь видит с разных сторон.