Офицер 1812 года - стр. 12
– Спасибо, милый… – шепнула девушка на ухо; она вдруг ощутила, что ей позволительно было уже трогать Андрея своими руками и шептать ему на ухо всякие глупости, как самому родному человеку на земле.
– Мой, мой… – дотрагиваясь до офицера произнесла Мила.
Андрей слегка улыбался, гладил ее по щеке и волосам. Целовал ее иногда в изящную тонкую шею девушке, и рассказывал ей про будущее в котором он должен был принять участие. Он должен был воевать против Наполеона и вражеской армии, что стремительно наступал на Россию, все глубже и глубже проникая в пределы этой бескрайней страны.
День пятнадцатый
25 августа (6 сентября)
Самые любезнейшие заверенья произнес Андрей Адвентов напоследок Миле, обещая ей бракосочетание в Калуге, когда они прощались в селе. Однако война, иногда обманывает возлюбленных. Ведь он шел на войну, а она по-прежнему оставалась в Тарутино. Небо мелькнуло перед глазами солдата, а также те нестройные березы, что тянулись милями от села до самого Бородина, где и должно было начаться генеральное сражение русской и французской армии.
Сейчас Адвентов был в седле, и поспешно пытался успеть до начала сражений. Однако он опоздал. Зловещие выстрелы и канонада артиллерии гулом летела над Бородинским полем. Клубы дыма и картечи висели над равниной облаком плотной пелены. Возможно, что это была величайшая битва народов в истории, ибо никогда раньше не было столь кровавых столкновений. Андрей был без мундира, однако, это никак не помешало ему вступить в бой. И даже те раны пошли ему на пользу. Офицер прицелился и выстрелил в бегущие отряды французов, что эшелоном шли насупротив русских бойцов. Кутузов был отличный полководец, впрочем, и Наполеон был силен и полон решимости завоевать Россию и Москву. Что-то фаталистическое и неизбежное развертывалось тут.
Находясь, как бы в сторонке от основных сил сражающихся, Андрей Адвентов отстреливался завоевателей, что шли полками среди лесов и изумрудных долин. Шумливые березы шептали песни ветра, когда лавины ветра прилетали сюда из глубин пределов.
Истерзанные и без того длительными столкновениями с неприятелем русские начинали отступать. Бородино было для них, как эпопея их поражения, где под бесконечным небом гибли те, кто должны были жить. Безжизненными и даже как бы остекленевшими глазами мертвецы взирали в небесные хоромы будущих домов, где должна была начаться новая жизнь солдатов.
Андрей слонялся до самой ночи в этом измерении среди груд убиенных на поле сражения, надеясь примкнуть к какому-либо полку или партизанскому отряду. Ночь поглотила все: истерзанные пулями и картечью тела людей, пологий далекий лес, забытые деревушки и неизменное стабильное небо, что реяло над столь неспокойной землей.