Одно идеальное лето - стр. 5
Большой черный лохматый пес проносится мимо меня, появившись со стороны кустов. Он подбегает к краю скалы, и я напрягаюсь, но потом разворачивается и бежит ко мне. Я протягиваю ему руку и улыбаюсь – я люблю собак, – а он приветствует меня, отчаянно размахивая хвостом и улыбаясь самой широкой из виденных мною собачьих улыбок.
– Привет! – здороваюсь я и принимаюсь его наглаживать. Потом оборачиваюсь в поисках хозяина, и… Быть не может! Я, наверное, экстрасенс или вроде того, потому что это он! ДЖО! Чертов Джо! Он подходит к нам, и у меня в животе порхают гигантские тропические бабочки.
– ДАЙСОН! – вопит он, отчаянно размахивая рукой. – УЙДИ!
Дайсон – очевидно, этот пес – начинает лаять как ненормальный и гоняться за собственным хвостом. Джо изумленно качает головой, а потом Дайсон бросается ко мне и врезается в меня сзади.
– Ой, блин! Прости! – восклицает Джо, спеша ко мне и оттаскивая от меня собаку. – СПОКОЙНО, МАЛЬЧИК! – кричит он псу. – Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает он.
– Все хорошо, – выдавливаю я.
Он пристально смотрит на меня, и его губы растягиваются в ухмылке.
– Это ты.
– Да, я.
Как ни странно, мое волнение куда-то улетучивается. Потом он падает на траву рядом со мной, и у мне чуть не становится плохо с сердцем.
– Элис, верно?
– Да.
– Я Джо.
– Приятно познакомиться. – Я чувствую, как начинаю краснеть, и перевожу взгляд на Дайсона. – Я испугалась, что он упадет со скалы.
– Тропинка круто спускается вниз. А внизу – ограждение.
– А, ясно. Какое забавное собачье имя – Дайсон.
Сейчас эта собака растянулась рядом с Джо в коматозном состоянии.
– Я назвал его в честь пылесоса. – Джо протягивает руку и гладит пса. Дайсон виляет хвостом, ударяя им по траве.
– В смысле?
– Он поглощает весь найденный не улице мусор, словно отборные куски мяса.
– Фу! – Я морщусь и смеюсь.
– Да уж, непристойный пес, – с любовью соглашается Джо. – Значит, ты здесь на шесть недель?
– Да. – Я опускаю взгляд на его тяжелые черные ботинки. Я словно дара речи лишилась. Давай, Элис, выдави хоть слово, или он уйдет! – Моя мама художница, – быстро добавляю я.
– А, ясно. Здорово.
– Там, в пабе, работает твой отец?
Он отводит глаза и срывает пучок травы.
– Да.
– Вы плохо ладите?
Он исподлобья смотрит на меня своими темными глазами.
– Не слишком хорошо.
И вот снова это чувство, словно магнит тянет меня к нему. Умоляю вас, я говорила, что я экстрасенс, но здесь уже гораздо больше подходит понятие «психопат».
– Вы давно здесь живете? – спрашиваю я, стараясь вести себя адекватно.
– Только с мая. – Он разрывает зрительный контакт, и я сразу чувствую облегчение. Он откидывается назад, опершись на локти.