Одно большое расследование - стр. 56

– Как такое может быть? То есть ты не помнишь часть своей жизни?

– Ну да, подумай сам про себя, ты все помнишь какими-то отрывками: учебу, взросление, первую любовь, работу, становление и прочее. Но никогда не помнишь все в деталях, потому что в жизни происходит слишком много событий, и все их ты точно не можешь удержать в памяти. Но иногда случаются какие-то события в настоящем, и ты вспоминаешь что-то из прошлого – вот сейчас то же самое произошло со мной.

– Получается, ты вспомнил, что работал в каком-то ремонтном цехе или отделе? Что-то типа этого?

– Да, почти так. Подошел к ремонтному набору, взял его, рассмотрел и понял, что вижу его не впервые, что уже пользовался им. А за этим пришли частичные воспоминания из тех времен: я работал в составе ремонтной бригады на каком-то большом крейсере. Военным, что ли, был, не могу понять до сих пор, потом вспомнил, что ремонтировал и маленькие корабли.

– Получается, раньше ты не мог вспомнить этих событий?

– Да, знаешь, теперь я вспомнил, например, что после учебы работал сначала электромонтером, потом устроился в частную охрану, потом оказался с Томасом. Получается, когда-то я немного ремонтировал корабли, просто не мог этого припомнить.

– Жесть, ты, конечно, извини меня, но это полнейшая жесть. Так вот живешь и не знаешь, может, у тебя несколько кусков памяти забрали, а может, и у меня. Становится не по себе.

– Да, у меня тоже такое чувство, что нельзя быть ни в чем уверенным на все сто процентов. Давай сменим тему, есть же еще хорошая новость.

– Томас? Скажи, что с ним все хорошо.

– Да, можешь сам посмотреть, он отдыхает в медицинском отсеке.

Авди тут же вскочил со своего места и побежал к окну. Действительно, Томас просто спокойно лежал и дышал. Хайскл повернул голову в сторону Авди, слегка улыбнулся и поднял руку, чтобы поприветствовать своего напарника. Силы быстро его покинули, но все же он успел несколько раз помахать кистью.

– Операция прошла успешно, жить будет, но сил у него совсем мало. Надо дать ему отдохнуть, – с нотками теплоты в голосе сказал Кин.