Однажды в замке - стр. 4
– Вот это видишь? – Генри кивает на стену.
Арнольд поворачивает голову. На стене висит меч. Это настоящий средневековый меч, не тот, который показывают в исторических фильмах, а реальный, незатейливый и неромантичный. Он чересчур длинный, рукоять у него не так, чтобы слишком изящная, да и не блестит он при свете солнца, или что там нынешние барышни себе воображают.
– И что? – спрашивает Арнольд.
– Это меч Итальянца. Диву даюсь, как он сохранился спустя только лет, но башку я тебе смогу им снести.
На взгляд Арнольда поднять этот меч уже само по себе достижение.
– Сноси, – Арнольд улыбается. – И больше ни фига не получишь.
Вернемся к деньгам, господа, к тому, что имеет высшую ценность в современном мире.
– А кто его убил? – спрашивает Генри. – Потому что кроме нас здесь больше никого нет, Арнольд.
И вдруг раздается детский смех. Откуда здесь ребенок? Арнольд оглядывается по сторонам.
– Ты тоже слышишь? – спрашивает он Генри Филлипса.
– Да, – мрачно отвечает тот.
Как будто знает, что это за голос. Откуда бы? Все они в первый раз в этом проклятом замке. Проклятый, проклятый замок…
– Кто здесь?! – резко спрашивает Генри.
Снова детский голос, произносит что-то невнятное. Вероятно, что-то на старофранцузском, который никто уже не в состоянии понять. Призрак что ли? Замок-то построили больше тысячи лет назад, историческое такое строение, и обошлось оно Арнольду в приличную сумму. Почему он купил этот замок? Хороший вопрос. Вероятно, потому что здесь спрятано нечто, что интересует его гораздо больше денег.
– Одни, говоришь? – скалится Арнольд. – Или это чертово привидение по-твоему?
Генри пожимает плечами. Арнольд смотрит на мертвого Мура. Интересно, может ребенок перерезать горло от уха до уха взрослому мужику? Почему бы и нет? Тем более, если этот ребенок шляется ночами один по чужой частной собственности и разговаривает на непонятном языке. Что, собственно, опять и происходит.
– Что он говорит? – шипит Арнольд.
– Да ничего особенного, – Генри пожимает плечами. – Говорит, что перережет горло любому, кто посмеет бродить по его замку.
Арнольд медленно поворачивает голову и смотрит на Генри. Лицо того в языках пламени выглядит лицом дьявола: уродливый шрам кажется багрово-красным, темные глаза неестественно блестят.
– Шучу, – без тени смеха говорит Филлипс. – Он зовет мать. Это призрак, Арнольд, обыкновенный призрак ребенка, который когда-то здесь умер. Ничего экзотического. Господина Мура, – он кивает в сторону тела, – он не убивал.
Обыкновенный призрак ребенка тем временем начинает плакать. Арнольд даже может сказать, из какого коридора доносится звук.