Однажды в феврале - стр. 34

Сделав шаг почти вплотную, Дин, обхватив ладонью мой подбородок, стал поглаживать большим пальцем мою нижнюю губу, сопровождая это действие задумчивым взглядом.

– Мне всё ещё помнится наш несостоявшийся поцелуй… – обжигая дыханием, прошептал он мне почти в губы, тем самым заставив замереть на месте, и, улыбнувшись напоследок, ушёл.

Я поднесла руку и ощутила, как уста после нежных касаний обдавало жаром.

Каждый дюйм его безупречного лица, жесты, мимика, улыбка, запах – всё это запаковалось внутри меня, как дорогое письмо в конверте с сургучной печатью поверх. Любые его прикосновения наполняли чувством невесомости всё мое тело и выбрасывали за границы реального мира.

– Чем расстроена такая прекрасная леди?

Услышав позади себя незнакомый голос, я обернулась и увидела перед собой того самого парня с жёлтой бабочкой на шее.

– Ох, да, извини, не представился. Я Зак Томпсон.

Его глаза неестественного синего цвета дали понять, что парень в линзах, поскольку зрачок при меняющемся освещении оставался неподвижным. Да и в целом, они казались мне стеклянными. Парень по-прежнему вызывал сомнения.

Вытянутый худой нос, язвительные очертания губ и угловатый подбородок внушали мне желание держаться в стороне. Высокий и худощавого телосложения. Русоволосый, лениво улыбаясь, протянул мне руку, но на приветствие я на шаг отступила назад.

– Да ладно, расслабься. Алекс мой друг. И вон тот белобрысый весельчак, – он указал пальцем вглубь зала, – Джеймс – мы из одной военной базы «Саратога Спрингс». Правда, я пока там самый младший.

Последние слова Зака касательно его «высших» достижений в «Саратоге» его же тоном прозвучали как-то насмешливо.

– Ясно. Это всё? – дала понять, что на разговор парня к себе никак не располагаю.

– Эй… Чего ты в самом деле… Может, потанцуем? – он подошёл ближе, и я вытянула руки перед собой.

– Спасибо, не хочу. Я пойду, – добавила напоследок, но слова парня заставили меня остановиться:

– Я двигаюсь ничем не хуже того лицемера, поверь.

«Лицемера?»

Когда я медленно обернулась, Зак ехидно улыбнулся.

– Что? О ком ты говоришь?

– Об Армстронге. Наш долбаный лейтенант-коммандер.

В голосе слышалась неприязнь. Зак сделал глоток виски и просмаковал послевкусие.

– Как ты можешь так говорить о человеке, когда он бросил всё и меньше часа назад, – я кинула взгляд на наручные часы. – Сорвался отсюда, чтобы другу помочь? – немного недоумевала я.

Зак выдал откровенную насмешку на мой ответ.

– Это он тебе так сказал? – он прищурил глаза, что порой казались уже жуткими из-за неестественности цвета.