Однажды ты узнаешь - стр. 28
Глава 4
На следующий день после школы я все-таки отправилась к Гумерову. Девчонки не знали – я дулась на них и не разговаривала весь день. Они тоже носы воротили. «Ну и ладно, – решила я, – сами виноваты».
Отец, как мне показалось утром, так и не ложился всю ночь. Объявил мне, что не пойти никак нельзя, раз уж Гумеров сам позвал, время назначил. Отец наказал, что если про него речь зайдет, то отвечать на вопросы уклончиво, все запоминать, чепухи не молоть. Говорил, но было заметно, что страшно волновался. Даже заикаться стал. Мать и вовсе с утра не появилась – слегла. Пришлось завтракать одной чем попало.
На улице Кирова растянулось длинное семиэтажное здание розоватого оттенка со сплошными рядами окон, с сильно выступающими вперед торцами и с прямоугольным крыльцом на двух колоннах. Нелепый чужак на старинной московской улице.
Войдя внутрь, я сразу заблудилась. Колонны из искусственного серого мрамора в огромном вестибюле, ни завитушек, ни украшений – все показалось мне непривычным, пустым и безжизненным. Почувствовала себя маленькой одинокой девочкой, брошенной в сказочное подземелье.
Меня отправили на шестой этаж, объяснили, что надо подняться на специальном лифте, который назывался патерностер. Два ряда кабинок без дверей ехали непрерывно, с одной стороны вверх, с другой – вниз.
Гумеровская секретарша, пожилая дама в очках с толстыми линзами, окинула меня цепким взглядом:
– Ты Нина Трофимова, девочка? Алексей Петрович уже ждет.
Я вошла. Гумеров сидел за столом и читал какие-то отпечатанные на машинке листы из серой папки. Мне он показался каким-то усталым и даже старым. Я запомнила его моложе, каким-то другим. Но заметив меня, он тут же преобразился, на лице его появилась уже знакомая насмешливая улыбка. Он встал из-за стола и пожал мне руку.
– Хм… Чайку?
– Можно кофе, Алексей Петрович?
– А давай кофе. Я тоже… хм… если честно, кофе очень люблю. С молоком?
Он позвал секретаршу, распорядился. И уже минут через пять передо мной дымилась чашка ароматного кофе из гастронома. Тут же были шоколадные конфеты в вазочке.
Приказал секретарше:
– Не беспокоить. Очень важный разговор.
Это мне польстило. Я заметила, что Гумеров придвинулся ближе и стал очень внимательно меня рассматривать:
– Ну что, Нина? Про ударников производства?
– Я тут приготовила эти… вопросы…
– Спрашивай.
Я растерялась и стала мямлить. Если честно, никаких вопросов я толком не успела подготовить: только и размышляла на тему «идти – не идти».
– Хотела понять… как они работают… чтобы стать этими… ударниками.
Стало стыдно: надо же было сморозить такую чушь!