Однажды и навсегда - стр. 11
– Нет, я хочу сделать подарок.
– Какой подарок, Фадеева? Ты чего? Глянь на себя – сама почти инвалид. Коленку всю разворотило. И еще – подарок! Вообще это дело мужиков – кольца покупать. А ты кого из своего воспитываешь?
– Я так решила.
– Раз они так решили, – с издевкой развела руками Удодова, – значит, двинем по комнатам с шапкой. Кто сто, кто пятьдесят – так и наберем сумму.
– Тоже не годится, – с улыбкой повела головой Арина. – Не хочу свадьбу превращать в цирк.
– А чего делать?
– Буду думать.
Девочки ушли. Арина осталась одна. Подошла к окну. Задумчиво и отрешенно стала смотреть на общежитский двор, на подружек, выбежавших из подъезда и направившихся к автобусной остановке, на детдомовских парней и девчат, сидевших по разным беседкам и по-разному проводящих время: кто-то пел под гитару, кто-то пил пиво. Все это было далеко от нее, почти нереально, заглушено какой-то внутренней музыкой и только ей ведомыми шумами.
В этом отодвинутом, почти нереальном пространстве она вдруг заметила подъехавший крутой черный внедорожник, из которого вышел некий господин и торопливо направился ко входу в общежитие.
Арину будто что-то толкнуло. Картинка стала реальной. Она узнала его. Это был тот самый человек, который сбил ее возле «Черемухи». Илья… Илья Громов.
Она машинально отступила на шаг от окна, продолжая следить за неожиданным визитером.
Громов находился в общежитии совсем недолго. Вскоре вышел, мельком взглянул на невзрачное четырехэтажное детдомовское здание, сел в машину и умчался.
Арина выждала какое-то время, еще раз выглянула во двор и направилась к выходу из комнаты.
Дежурная при входе – худенькая, в близоруких очочках тетя Поля увидела Фадееву и почти обрадовалась:
– А я как раз хотела за тобой посылась. – Она взяла из ящика стола конверт, любовно и с уважением повертела в руках. – Очень интересный мужчина приезжал. Держи.
Фадеева молча приняла послание, так же молча пошла обратно.
– Хоть бы спасибо сказала! – крикнула вслед тетя Поля.
– Спасибо.
Арина поднялась на второй этаж, отошла в дальний укромный уголок, надорвала конверт. В нем лежали две купюры по пять тысяч и записка. Она развернула ее.
«Арина! Меня не покидает чувство вины. Ради бога, простите меня. И не считайте, что этими деньгами я унижаю вас. Думаю, они вам пригодятся.
Илья Громов»
Фадеева постояла какое-то время в раздумье, порвала письмо на мелкие части, бросила в мусорную корзинку. Деньги сунула в карман и стала подниматься на свой этаж.
– Вызывается выпускник танкового училища, обладатель красного диплома лейтенант Артемьев Иван Николаевич! – разносилось над тщательно вымытым, торжественно украшенным лозунгами и знаменами плацем.