Одна проклятая роза - стр. 3
Она продолжила общаться со своими почти шестью миллионами подписчиков – я чувствовал силу, заключенную в этих цифрах, о существовании которой большинство людей даже не подозревало.
Розали подняла телефон выше:
– Я заметила, что Стейси и Коринды Рендейл не было на этом торжественном открытии. А ведь сестры обычно первыми находят самые горячие вечеринки.
Глаза Аланы расширились, и она наклонилась к телефону, словно собираясь поведать великую тайну.
– Я слышала, что сестер, – сказала она, оглядываясь, – возможно, не пригласили. – Она будто желала убедиться, что никто не подслушивал, хотя в тот момент ее слушали миллионы.
Розали громко выдохнула, и на моем языке появился легкий привкус клубники, но я проигнорировал его, чтобы насладиться сладким вкусом Аланы.
На мгновение меня охватило веселье, и я стал глубоко вдыхать это ощущение. Сестры Рендейл – наследницы второй по величине компании социальных сетей, и за их соперничеством с Аланой было очень интересно наблюдать. Комментарий любой из них набирал миллионы кликов и таким образом давал заряд энергии, который невозможно купить. Чем больше постов и лайков, тем больше трафика генерировалось на сайтах и тем сильнее становились кристаллы компании. Вместе с этой энергией появлялась возможность предлагать подписчикам больше преимуществ, а это приводило к увеличению власти и росту капитала, а также обеспечивало долголетие и здоровье членов семьи, физически связанных с кристаллами. Все мы хотели бы прожить дольше.
Разумеется, если вражда с сестрами Рендейл станет опасной для Аланы, я позабочусь о ее безопасности.
Внезапно небеса перестали сыпать мелким дождем и разразились ливнем над несчастным миром. Алана отошла к зданию, и я пожалел, что стоял не там. Находиться так близко и не прикасаться к ней – медленно сводило меня с ума. Хотя я и без того был близок к безумию.
Алана была воплощением красоты и знала, как работать на камеру. Я хотел ее так сильно, что это было невыносимо… для нас обоих.
Стиснув кулаки, я остался в тени, каждой частицей тела желая прорваться сквозь ураган и забрать Алану с собой. Мне так или иначе было предначертано отправиться в ад. Но времени осталось слишком мало, так что все, что я мог, – это просто стоять и наблюдать за ней издалека.
Путь добродетели был явно не для меня, а обманывать себя, будто во мне осталась хоть капля чести, – ложь, которой я не утруждал себя утешать. В моей душе, где-то очень глубоко, сидел монстр, и он знал правду.
А для Аланы было уже слишком поздно.
Она подняла голову, и наши взгляды встретились. Ее глаза расширились, зрачки сузились.