Одна ночь с шейхом - стр. 5
– Хорошо, – отвечаю дрогнувшим голосом и вытираю выступившие слёзы.
В голове крутится целый рой вопросов: кто этот мужчина, откуда он узнал про мою ситуацию? И самое важное – почему просит такую плату…
Но я молчу. Если он выведет меня из этого ада, мне кажется, я буду готова отдать ему всё, что угодно, хоть свою девственность.
– Пойдём, – приказывает.
Он идёт впереди, я сзади него, все люди перед нами расступаются и даже как будто наклоняют головы. На выходе мне отдают мою сумку с вещами. Мы выходим из здания, мне не верится. Вот так просто? Неужели все закончилось? Я больше не буду сидеть в тюрьме? На глазах появляются слёзы. Страх отступает, и ко мне мгновенно возвращаются все другие человеческие реакции: я чувствую голод, глаза слепит от солнца и по коже бегут мурашки…
Я улыбаюсь, вдыхаю полной грудью воздух. Свобода. Я уже отчаялась.
– Пойдём, – напоминает о себе незнакомец.
Рукой он приглашает меня сесть в белую машину, уже открыл для меня дверь. Я сажусь. Незнакомец садится рядом. На арабском говорит что-то водителю. Машина трогается.
У меня внутри ликование, как будто меня оправдали и не было никакого страшного вчерашнего дня. Хотя, на самом деле, если подумать, ничего не закончилось: я еду куда-то с незнакомцем. И он хочет переспать со мной. Поворачиваюсь к нему, внимательно его рассматриваю. Не похож он на обычного араба. Слишком… привлекательный, что ли. Ровная щетина, прямой нос. Я, если честно, таких красивых мужчин ещё здесь не видела. Может, он родом из другой страны?
Спрашиваю:
– Скажите, как вас зовут?
Поворачивает голову, смотрит на меня, плотно сжав челюсти, через некоторое время отвечает:
– Мансур.
– Но ведь у арабов длинное имя…
– Тебе его знать необязательно.
Он смотрит на меня очень грозно, но мне почему-то нестрашно. Исходит от него как будто добрая аура (хотя, может, мне только это кажется, ведь он только что спас меня от тюрьмы). Продолжаю интересоваться:
– Откуда вы так хорошо знаете русский?
– Я много языков знаю.
Возникает неловкое молчание. Через какое-то время он спрашивает раздраженно:
– Тебя волнует мое имя и откуда я знаю русский, но совсем не имеет значения тот факт, что мы сейчас приедем в гостиницу, и ты должна мне отдаться? Все русские девушки такие?
Я сглатываю. Вообще-то, это меня волнует не меньше, но мне все ещё кажется, что это неправда… Не случится такого.
Мой собеседник от меня отворачивается. Теперь молчание воцаряется надолго. Смотрю в окно, не знаю, куда мы едем, но уже очень долго. Мы не в Дубаи…
А где – понятия не имею.
Чем дольше мы едем, тем больше я начинаю дрожать. Что, если я вовсе не спаслась от тюрьмы? А наоборот, попала в худшую ловушку? Привезёт меня сейчас на какой-нибудь рынок и продаст как секс-рабыню.