Одна на миллион - стр. 24
– Господи, ты летом приезжал ко мне в Питер, чтобы это рассказать? Почему не рассказал? Никита, я поняла, ты хотел вернутся ко мне? Правда?
– Ты права, действительно хотел. Но приехал и понял, что нет. Не нужно. И рассказывать тебе не стал. Расстраивать не хотел. Выбор сделан. И мы должны его принять, Таня.
– Никита, ты, пожалуйста, подумай, может быть, ещё не поздно!
– Нет, даже думать не буду: у нас уже давно другая жизнь – и у тебя, и у меня. За те двадцать лет, что мы были женаты, мы ослепли и оглохли, перестали видеть и слышать друг друга, мы предали друг друга. Наш развод был закономерен. Прости, мы больше не сможем быть вместе. Мы любили друг друга, и давай на этом остановимся. И начнём новую жизнь.
– Наверное, ты прав. Новая жизнь – это, наверное, правильно.
– Танюш, у меня работа, извини. Рад был тебя услышать.
– Ты извини.
Демидов выключил, отложил телефон. Закурил сигарету, задумался. Опять снял очки, потёр глаза. Вспомнил то, о чём говорила Татьяна. То, что было двадцать лет назад. Они действительно тогда были безумно, до одури счастливы. Они окончили институт, получили дипломы, готовились к свадьбе. На преддипломной практике и на время подготовки самого диплома Никите удалось устроиться на работу. И работу очень приличную, денежную. Срочно нужно было подготовить для нерадивого аспиранта кандидатскую диссертацию с массой чертежей. Их нужно было начертить очень быстро. Никита взялся, начертил.
Аспирант был из богатой семьи и заплатил целых триста рублей, по тридцать рублей за лист. Никита с Таней махнули в Крым. Сняли небольшую комнатку в посёлке под Коктебелем и целый месяц наслаждались солнцем, морем и любовью. Они почти не спали и не ели, им было не нужно ничего, кроме них двоих. Денег у них было мало. Но в этом посёлке всё стоило дёшево, особенно фрукты, которые они в основном и ели. Когда приехали в середине июля, то пробовали черешню и абрикосы, потом груши, и перед отъездом – виноград.
Фрукты продавались вёдрами. Съедали в день по ведру. С питьевой водой в посёлке было очень плохо. Воду заменяли фрукты или вино – домашнее, кислое, тоже очень дешёвое. Его продавали в небольшом кафе, которое неизвестно как оказалось в этом посёлке. Меню кафе составляли только шашлыки и вино. И Никита с Таней шли туда ближе к вечеру, часов в семь, делали заказ. Это была их еда за целый день.
Они любили друг друга настолько сильно, что не замечали ничего и никого вокруг. Счастливое, беспечное, беззаботное время. У Татьяны было всего два ситцевых летних лёгких платья. Каждый вечер она стирала платья по очереди, и Никита очень боялся, что платья от частой стирки разлезутся, разорвутся – что тогда они будут делать? У него самого были одни джинсы: старые, протёртые, но любимые и незаменимые.