Одна лента на троих - стр. 7

Я не понимала, почему возлюбленный медлил, застыв на более чем почтительном расстоянии, а не вжимал меня в кровать, как, бывало, каждый раз, после долгого культивирования. Когда его энергия Янь буквально сходила с ума и требовала мою Инь, поэтому, со вздохом поднявшись с лежанки, сама шагнула навстречу, протягивая руки и мягко улыбаясь своему ускользающему видению. Когда от меня вновь попытались улизнуть, я с любопытством склонила голову набок и приподняла бровь, стараясь не показывать собственного раздражения и желания, клубившегося в теле, вместе с алкоголем, вновь вырастающими меридианами и дурманом магического потока, исходящего от желанного супруга.

– Снова пытаешься казаться сильнее, чем есть? – я вскинула бровь и пару раз притопнула ногой. – У Юйлунь, ты же не трогал мою пиалу? В этот раз снимать тебя с вершины Лунных пиков не стану. Пусть старейшина У Цзиньлунь полюбуется на то, что вытворяет его драгоценный диди. Я понимаю, что ты хочешь закончить путь небожителя как можно быстрее, но не напрягайся, в отличие от своей дорогой меймей ты умрёшь, если порвёшь меридианы, потому позволь мне уравновесить энергию Янь в твоём теле.

– Э-э, – ответом послужил лишь тихий вздох.

– Нет, дорогой, так дело не пойдёт… – я ухватила беглеца за рукав и с тихим смехом повисла у него на шее. – Поймала, теперь не убежишь. Где моя награда? Даже злой гэгэ не сможет отнять тебя у меня. Твой братец всё же смирился с тем, что я твоя синьян, так почему же ты вновь так холоден? Словно не было всех этих лет совместных культиваций и стремления пройти путь совершенствования и достичь высот небожителей? У Джен, почему же ты так сегодня холоден со своей драгоценной Фэй Юн?

Но даже после такого поцелуя мне не подарили, а тело возлюбленного оцепенело от моей близости и превратилось в едва ли не каменное изваяние. Тогда с тяжёлым вздохом я решила сама получить причитающееся вознаграждение и легко коснулась губами гладкого подбородка, острой скулы, трепещущих век, а когда почувствовала слабое сопротивление, продолжила лишь чаще и невесомее касаться чужого лица. Мои губы порхали своей невесомой лаской по всему, до чего могли дотянуться: лицу, ушам, шее, отогревая дыханием прохладную кожу, а затем по линии напряжённой челюсти добрались до самой главной цели, которая была так неприветлива и не хотела поддаваться на провокации своей драгоценной жёнушки.

– Я так соскучилась по тебе, любимый, – шептала прерывисто и горячо прямо ему в рот.

– Фэй Цзиньхуа…

Мне хотелось кричать о том, как я его любила, о том, как боготворила и превозносила. Не слушая больше протестов и слов, прильнула в мягком поцелуе, уже совсем не невинном по сравнению с тем, которые были у нас сотни лет назад, когда мы только обменялись лентами и поклялись перед старейшинами идти по пути совершенствования рука об руку, пока чёрные одежды не заберут нас в новый мир. Я подобно большой кошке, льнула ближе, притиралась всем телом и старалась стать с ним одним целым, чтобы даже сантиметра не осталось между нашими телами, которые так идеально подходили друг другу.