Одна лента на троих - стр. 24

У меня душа буквально трещала по швам, когда я слышала крик, утихающей агонии. Я понятия не имела, как сделала это. Каким образом, простой меч смог пронзить толстую кожу змеи. Сяоцие отвернулась, завалилась набок, дышала прерывисто, хотя, казалось бы, химера должна была держаться при любых обстоятельствах, потому что не понимала, что такое боль, страж, агония. Для неё не существовало подобных слов. Но сейчас передо мной был не вечная заноза в заднице всего мира культиваторов, а какая-то слабая зверушка, собирающаяся издохнуть от простого меча, воткнутого в грудину. Переломанная с заплывшим глазом, я смотрела и не верила себе. Да никто бы не поверил, что вот так просто можно уничтожить тёмную химеру. Хотя… Скорее всего хуже… Моих мозгов хватило на то, чтобы сдерживать удары и не оставлять отпечатки Инь.

Когда У Юйлунь решился на этот поход, я уже примерно понимала, чем всё закончится. Ничем хорошим! Ибо между нами существовала пропасть, которую перепрыгнуть было затруднительно. Положение решало многое, но ещё оно гарантировало кое-какое преимущество перед законом. Но в порыве гнева, я об этом напрочь забыла и начала переходить все границы разумного, но против здравого смысла и трупа монстра бессильны даже старейшины. Коли найдут к чему придраться, то пусть попробуют. Правда я уверена, что они даже не будут исследовать. Помолятся небожителям, что у меня хватило тупости убить монстра и освободить их всех от такой головной боли. Я себя полной идиоткой в этот момент ощущала.

Но разве стремление защитить свою секту и всех людей переходило границы разумного? В самом деле, подобное не вписывалось в нормальные отношения культиватора с окружающим миром. Утерев разбитую губу, я поднялась на ноги и окинула своего противника презрительным взглядом. Нет… Спасибо, но я на такую чушь не поведусь. Хотели меня упечь в темницу – без проблем! Но быть молчаливым наблюдателем и видеть, как умирает мой дом, я не собиралась. Но, кажется, у судьбы на меня другие планы. Перед глазами поплыли цветные пятна, по губам потекла кровь, а несформированные меридианы отдали тупой болью, погружая сознание в зыбучие забытие и выключая мир.

– Фэй Цзиньхуа… – слабые огненные блики касались закрытых век, в то время, пока холодные и липкие пальцы бережно нащупывают его пульс. – Фэй Цзиньхуа! Прошу тебя, открой глаза. Фэй Цзиньхуа.

Почему-то именно сейчас моё имя звучало как-то тихо, незнакомо, непривычно и холодно. Словно родные уста забыли, как правильно его произносить. Может, тому виной шум в ушах и боль в едва не проломленном затылке. А может быть безумное сердце колотящее о ребра с такой силой, словно пыталось пробить себе путь из костяной клетки и выбраться наружу, не спросив моего на то позволения. А может непривычная тишина, окружающая нас и нависающая темной энергией Инь, которая буквально разливалась во все стороны и окутывала нас своей пеленой. Я не ведала, что происходило, но мне казалось, что трагедия неминуема.