Одна из двух - стр. 3
Прижимая сына к себе мертвой хваткой, я опустился на крышу башни. Как только копыта Шаррума стукнули о мраморное покрытие, Хьюз спрыгнул, и, как ни в чем не бывало, подбежал к кузенам с радостными криками:
– Видели? Вы видели, как я летал?
– Летал?! Да, я чуть не умерла от страха! – возмущенно заявила моя сестра Нулза.– Если бы не твой отец…
– Ты плохо держишься в седле. И еще мал для кроатса! – добродушно усмехнулся Мойн, на правах старшего брата щелкнув Хьюза по затылку. Потом повернулся ко мне. – Что будем делать с Брукко, фра?
– Отправим в лаборатории, – распорядился я. – Твой дядя Зорган давно мечтает скрестить коня и фрагганку.
– Он сам не прочь скреститься с фрагганкой, – тихо засмеялась Нулза, когда мальчишки отошли. – А чего эта мумия сюда притащилась? – Спросила сестра и сама ответила. – Видать, по твою душу. Не поворачивайся!
Я и не собирался, боковым зрением заметив, как неспешной ленивой походкой, виляя бедрами, ко мне приближается Нинья. Прелестная кукла, обвешенная украшениями. Опять начнет зазывать на свою половину. Через год после смерти Ренцы такие приглашения стали повторяться слишком настойчиво. Но княгиня меня никогда не интересовала, да я не скрывал этого. Наш брак являлся политическим решением, и мой отец сговорился с дедом Ниньи, как только она родилась. Девочкой она частенько гостила в замке Стратту-арре, казалась милой и послушной. Я не испытывал к ней ни любви, ни ненависти. А окружающие справедливо полагали, что мне удастся полюбить невесту. Я тоже считал, что из Ниньи получится хорошая жена. Но ровно до того момента, когда в четырнадцать лет на пыльной дороге я встретил Ренцу. В тот день для меня перестали существовать другие женщины. А любые попытки Ниньи затащить меня в свою спальню или наведаться в мою, казались мне противоестественными.
Пытаясь избежать разговора с женой, я осмотрелся вокруг. Ничего важного, на что можно переключиться, давая понять княгине, что я очень занят. Нет, никаких государственных дел не наблюдалось.
Жена, улыбаясь, медленно подходила. Я приготовился к резкой отповеди, уже не раз сказанной. «У меня есть наследник!»
Послышалось ржание. Но гронглы, огромные птицы, охраняющие Стратту-арре, молчали, точно определяя, что в замок направляется кто-то свой. Иначе чрезмерный клекот пернатых привлек внимание стражи. Горе тому, кто пренебрежет советом лететь своей дорогой. Гронгла, выпущенная на волю, с легкостью пробивает клювом любую голову. Будь то стретт или фрагган. А может и человек. Но люди, жители Трезарианской республики, к нам залетают редко.