Одиссея. Перевод А.А. Сальникова - стр. 35

[270] Как Одиссей: он всегда духом твёрд был средь горя и бедствий.

Вот что он сделал ещё, многоопытный муж и могучий,

В чреве глубоком коня деревянного: там мы засели,

В войске храбрейших избрав из ахейцев на гибель троянам…

Ты в это время к коню подошла. Побудил тебя, верно,

[275] Демон, враждебный для нас, лишь троянам желающий славы.

Вместе с тобой подошел Деифоб, на бессмертных похожий.

Трижды громаду коня обошли вы вдвоём, всё ощупав.

Вдруг начала ты взывать поименно к знатнейшим данайцам,

Голосу милых их жён подражая искусно и пылко.

[280] Первыми я и Тидид, да ещё Одиссей богоравный

В тёмной утробе коня голоса милых жён стали слышать.

И пробудилось во мне и в Тидеевом сыне желанье

Выйти наружу или изнутри отозваться на голос.

Но Одиссей удержал опрометчивых нас от порыва.

[285] В чреве коня притаясь, все другие ахейцы молчали.

Тут вдруг Антиклос решил отозваться на голос призывный.

Быстро тогда Одиссей многосильной рукой зажал крепко

Рот безрассудному. Тем он от гибели всех нас избавил.

С ним он боролся, пока не ушла ты по воле Афины».

[290] Тут Менелаю сказал рассудительный сын Одиссея:

«О, царь Атрид Менелай, Зевсом вскормленный пастырь народов!

Тем мне больней, что отец всё ж не спасся от грозного рока.

Было ли в пользу ему, что имел он железное сердце?..

Время, однако, пришло нам теперь о постелях подумать,

[295] Чтобы расслабиться в них и, уснув, сладким сном насладиться».

Так он сказал. В тот же миг повелела Елена рабыням,

Чтоб на террасе внизу им устроили пышные ложа,

Мягких ковров расстелив с покрывалом пурпурно-багряным,

Дали цветных одеял, чтоб укрыться, и мягких подушек.

[300] Яркие факелы взяв, поспешили рабыни из зала;

Ложа устроили им. Проводил их к постелям глаша́тай.

Так на террасе внизу в своих ложах уснули спокойно

Юный герой Телемах, также Нестора сын благородный.

Царь же Атрид спать пошёл в спальню верхнюю, в женских покоях;

[305] Рядом с Еленой он лёг, что была в длинной тонкой сорочке.

Рано рождённая, вновь свет зажгла розоперстая Эос.

Храбрый в боях Менелай сладкожаркое ложе покинул;

Быстро оделся и меч на плечо он набросил двуострый;

К белым подошвам своим привязал пару дивных сандалии;

[310] Вышел из спальни, лицом лучезарному богу подобный.

Вот, к Телемаху подсел, поздоровавшись, после спросил он:

«Что за потребность тебя, о герой Телемах, побудила

К нам в Лакедемон приплыть по хребтам широченного моря?

Нужды народа, или дело личное? Правду открой мне».

[315] Тут Менелаю сказал рассудительный сын Одиссея:

«О царь Атрид Менелай, Зевсом вскормленный пастырь народов!

Прибыл я, чтобы узнать от тебя об отце своём вести.