Одиссея. Перевод А.А. Сальникова - стр. 26
Это сказав, Зевса дочь замолчала. С ней все согласились.
Слуги тотчас же воды принесли, чтобы руки омыть им.
Юноши в чашах больших до краёв намешали напиток;
[340] Справа начав, разнесли в кубках каждому для возлиянья.
Бросив в огонь языки, встали все, возлиянье свершили.
Ну а затем от души они сами вином насладились.
Встала Афина, за ней Телемах встал, подобный бессмертным,
Оба собрались идти на корабль глуботрюмный к ночлегу.
[345] Нестор же их удержал. К ним он с речью такой обратился:
«Нет, не позволят ни Зевс, ни другие бессмертные боги,
Чтоб от меня ночевать вы ушли на корабль быстроходный!
Разве я нищий какой, оборванец, бедняк без одежды?
Или же в доме моём недостаток есть в мягких постелях,
[350] Чтобы и мне и гостям разместиться и сном насладиться?
Нет, мы в достатке найдём мягких лож, одеял и подушек!
Можно ли то допустить, чтобы сын самого Одиссея
Спальнею выбрал себе корабельную палубу! Боже!
Жив я пока, и пока сыновья длят мой род в моём доме,
[355] Всех, кто пожалует к нам, принимать будем мы дружелюбно!»
Тут светлоокая так отвечала богиня Афина:
«Речь справедлива твоя, о возлюбленный старец. И должен
Волю исполнить твою Телемах: то приличнее будет.
Пусть он с тобою идёт: эту ночь проведёт в твоём доме.
[360] Вам оставлю его. Сам же к чёрному судну вернусь я,
Чтобы товарищам всё рассказать, ободрить; дать наказы.
С гордостью вам сообщу, что из спутников я самый старший.
Прочие ж – молоды все: с Телемахом ровесники смелым;
Все доброй волей они и по дружбе лишь, в путь с ним пустились.
[365] Вот почему ночевать я иду на корабль глуботрюмный.
Завтра с зарею уйду я к народам отважных кавконов:
Нужно мне долг получить там, старинный и очень немалый.
А Телемаха ты сам, раз уж гостем твой дом посетит он,
После в дорогу отправь вместе с сыном своим, в колеснице;
[370] Да прикажи дать коней быстролётных, выносливых, сильных».
Это сказав, унеслась светлоокая дева Афина,
Вдруг обернувшись орлом. Видя то, изумились ахейцы.
Был изумлён и старик, видя чудо своими глазами.
За руку взял он тогда Телемаха, сказал ему с лаской:
[375] «О, друг, я вижу, что ты не плохой человек, не из робких,
Если тебе с ранних лет так открыто сопутствуют боги.
Был здесь не кто-то иной из богов, на Олимпе живущих,
Но Зевса славная дочь, – Тритогения, дева Афина.
Так же удачей она и отца твоего отличала.
[380] Будь благосклонна и к нам, о владычица! Славу даруй мне!
Также и детям моим, и супруге моей благонравной!
Я же тебе принесу в жертву здесь однолетнюю тёлку
Широколобую, что не знакома с ярмом, вольно бродит
В поле ещё; ей рога изукрашу я золотом чистым».