Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ-2 - стр. 2
В конце восемнадцатого века начался обратный процесс: некоторые псевдомемуары и прочие литературные мистификации разоблачили, имена их подлинных авторов стали известны широкой публике, а Рудольф Эрих Распе сочинил своего «Мюнхгаузена», едкую пародию на лжемемуаристов: записки реально существовавшего человека, однако нашпигованные такими невероятными выдумками, что даже самому доверчивому читателю ясно – врет рассказчик, как сивый мерин.
Но это были еще цветочки и первые ласточки… С настоящим размахом разоблачать и опровергать стали во второй половине девятнадцатого века. Досталось на орехи всем: и фальшивым мемуаристам, и настоящим, грешивших враньем и самовосхвалениями. Литераторы, писавшие беллетристику, перестроились – сочиняли в основном от третьего лица, а если все-таки от первого, на обложке непременно стояло имя подлинного автора.
Вспомните романы Жюля Верна и Дюма-отца – сплошь взгляд со стороны на сюжет, рассказ от первого лица идет крайне редко. Да и Роберт Льюс Стивенсон, например, написал «Черную стрелу» именно от третьего лица, хотя все до единого события показаны глазами главного героя, Дика Шелдона, и дать ему слово было бы логично и естественно…
А «Остров» написан не просто от первого лица… В первых же строках сказано: перед вами, господа, мемуары восемнадцатого века. Для читателей, воспитанных на массовых опровержениях и разоблачениях подобных мемуаров, такой пассаж – маркер, метка, огромный жирный штамп во всю страницу: псевдомемуаристу доверять нельзя.
Разумеется, все помнят, какое имя носил корабль знаменитого капитана Флинта? Правильно, «Морж». А кто-нибудь задумывался, что название это не совсем типичное для судна, плававшего в тропических и субтропических широтах?
При желании можно придумать тысячу и одну причину того факта, что корабль Флинта получил имя полярного зверя, в теплые воды не заплывающего и жителям теплых мест в восемнадцатом веке практически не известного. Не было у них, жителей, телевизоров с «Миром дикой природы» и каналом «Дискавери».
Но мы не будем придумывать. Мы вместо того вспомним, чем питался Бен Ганн, на три года застрявший на Острове Сокровищ. А питался он козлятиной, ягодами и устрицами…
Устрицы, надо заметить, существа привередливые, где попало не водятся. Слишком соленую воду не любят, но и пресную тоже, океанские глубины им не нравятся, нужно прибрежное мелководье…
Во времена Бена Ганна европейских устриц добывали и разводили в Европе, на прибрежных отмелях, образовавшихся неподалеку от устьев впадающих в Атлантику и Средиземное море рек. В Японии культивировали другой вид, тихоокеанскую устрицу.