Одинокий пастух - стр. 27
В конце концов замотала физиономию платком и в таком виде явилась в институт. Вытянула билет и пошла отвечать без подготовки, мычала что-то в платок и получила пятерку, хотя совсем ее не заслуживала. Наверное, он меня пожалел, ему сказали, что меня укусила в губу оса. Дополнительных вопросов он не задавал.
Пришла домой. Вот и все. Конец языкознанию, конец любви.
Я никогда вам не скажу, как я бродила вашей улицей…
Кто шагает дружно в ряд?
Экзамены пролетели, как чайки за окном. Почему-то чайки массово появляются у нас летом, а галки наоборот: весной исчезают, к зиме – тут как тут. Вороны шастают круглогодично. Я наблюдаю за птицами из окна. У нас водятся синицы, дрозды, зяблики, дятел в красной шапочке, зимой прилетают стайки свиристелей, летом стрижи нарезают в небе круги, трясогузки бегают по дорожкам, ну а голуби и воробьи – эти везде и всегда тусуются. В детстве видела в парке заснеженный куст весь в снегирях, как в красных яблоках. Но с тех пор их не было.
Дом наш построен после войны и расположен напротив «Светланы». Он похож на огромную крепость с квадратным внутренним двором. Со стороны проспекта могучий гранитный фасад с двумя двойными высоченными арками и двумя широкими башнями по бокам. Дом занимает целый квартал и даже значится под тремя номерами, что никак не влияет на единство его архитектуры. Южной и западной сторонами он выходит в Удельный парк, а вдоль северной – идет Нежинская улица, названная по имени города Нежина, где Гоголь учился. До позапрошлого года, когда наконец-то поставили в городе памятник, шутили, будто, это единственное место в Питере, посвященное Гоголю.
Нашу двухкомнатную квартиру с большой кухней получил от «Светланы» дедушка, в доме жили и до сих пор живут много светлановцев. У нас на кухне стоят «казенные» круглый стол и два стула, с изнанки у них остались тонкие жестяные бирки. Эту мебель выдавали, когда люди въезжали в новые квартиры и в общежития, в пятидесятые годы с мебелью были проблемы. Потом (лет через десять?), когда люди обзавелись новой мебелью, старую, «казенную» сдавали, а кто хотел, выкупал ее за копейки.
В комнате с балконом жили дед с бабушкой, в другой – мама с папой и я. Потом погиб папа, умер дедушка, а потом мы осталась без бабушки, и мама перебралась в ее комнату. Была полным-полна коробушка, а теперь – я одна.
Начало каникул я провела в читальном зале Публички. Наконец-то добралась до «Истории государства инков» Гарсиласо де ла Вега. Великая книга. И толстенная. Но когда мне что-то интересно, я быстро читаю. Прочла Гарсиласо и не знала, что делать. Валялась на тахте с романами Агаты Кристи о Пуаро.