Одинокий некромант желает познакомиться - стр. 52
Так зачем себя мучить? Или ей интересно? Школа. Дети.
Своих у нее никогда не будет, а эти… полукровка, который понравился снежным лилиям. И тот, другой, слегка застенчивый, но явно гордящийся собственной силой. Он старательно держался по-взрослому, только от этого не переставал быть ребенком.
Есть и другие…
И никто не заставит Анну остаться при школе, если ей не понравится. Зато ей не нужно будет искать накопители с темной силой.
Она прижалась лбом к холодному стеклу.
Она не ответит согласием. Согласие – это обязательства, которые Анна не хотела на себя принимать. Ей не так много осталось, чтобы тратить время на исполнение ненужных обещаний. Она… она всего-навсего попробует.
Ветер коснулся щеки, будто утешая. Зазвенели едва слышно листья камнелистника, стало быть, через пару дней и снимать придется, чтобы, налившись тяжестью, не повредили побеги.
Опять же, можно мальчишек попросить.
И в оранжерее много работы. Стоит признать, что Анна не успевает. И быть может, давно следовало бы нанять помощницу, но почему-то мысль о посторонних людях в ее владениях вызывала глубочайшее отторжение.
Тогда выходит, что соседа она не воспринимает посторонним? Как такое возможно?
Ветер пощекотал шею, скользнул по рукам, обвивая их теплом.
Завтра. Анна подумает обо всем завтра. А сегодня… семь капель, молоко и пол чайной ложки меда.
Сны получились цветными.
Они появились с самого утра, ее странные соседи.
– Доброе утро, – Глеб приподнял шляпу, приветствуя Анну и госпожу Верницкую, которая взяла за привычку прогуливаться по улочке, пристально наблюдая за всеми. – Надеюсь, не помешаю…
От снов осталось ощущение волшебства. И робкое ожидание чуда.
– Хочу представить вам моего друга и соратника. Александр Земляной.
Еще один мастер Смерти, тьма которого, в отличие от силы Глеба, ощущалась остро, болезненно даже. Она не просто окутывала мужчину, она пронизывала все тело его, наполняя что кости, что плоть. И ему, должно быть, было тяжело.
Но он улыбался. Так легко и искренне, что Анна почти поверила. Вот только ветер, от которого не спрячешься, шепнул: «Ложь».
И Анна согласилась. А еще испытала легкое разочарование: она не любила лжецов, пусть и таких вот очаровательных.
Александр раскланялся с госпожой Верницкой, поцеловал обе ее руки, что-то сказал… Анна не услышала. Она смотрела на тьму. Она слышала тьму.
И Александр понял.
Его улыбка на мгновенье потускнела, а из глаз выглянула тьма, та самая, живая, любопытная. Кто сказал, что она так уж сильно отличается от людей?
– Несказанно счастлив быть представленным даме столь безусловно очаровательной… – он поцеловал и руку Анны, легко коснулся губами, но проклятье тотчас ожило. – Простите. Порой забываюсь. Привычки, они такие. Где бы мы могли поговорить приватно?