Одинокие души - стр. 49
Глава 5. Такая любовь убьёт мир
Когда я просыпаюсь, вижу на тумбочке вазу с ромашками. Улыбаюсь и гадаю, кто мне их принёс. Два года назад я прочла «Язык цветов» Ванессы Диффенбах и узнала, что ромашка означает силу в трудные времена. С тех пор это мои любимые цветы, но знают об этом единицы.
Уже прошла неделя после аварии. Раны начинают заживать, лицо почти в норме, плечо перестало болеть, и вообще мне стало гораздо лучше. Но за пеленой счастливого выздоровления скрываются печаль, скука и одиночество. Кира больше не приходила. Астахов навестил меня всего один раз и то не нашёл сил поговорить: он винит в произошедшем себя и боится смотреть мне в глаза, что кажется безумно глупым. Но Лёшу не переубедить. Единственное, чему я рада, это тому, что он выздоровел и выбрался на свободу. Счастливчик!
Сегодня выходной. Больница пуста. Моя соседка по палате, Ларка, уехала с родителями домой, и мне не с кем поговорить даже о погоде. Я перечитала пару книг, прорешала сотню раз билеты по вождению и потеряла смысл в жизни. Неудивительно! Неделя в больнице – и его нет.
Осталось одно – мозговой штурм. Целую субботу я думала о том, что увидела, о своём воспоминании. Мне не даёт покоя незнакомый голос. Иногда снится, что я падаю, и меня подхватывают чьи-то руки. Я оборачиваюсь, но вижу лишь расплывчатый силуэт. И так каждый раз. Падение, загадочное спасение и тайное лицо незнакомца. Этот сон не даёт мне нормально отдохнуть. Мама считает, что бессонница – последствия ушиба головы, а я – что это последствие секретов, того, что от меня скрывают. Мнения разные, но исход, к сожалению, один.
Сегодня воскресенье, и я решаю рискнуть, иначе к вечеру меня найдут задушенной костлявыми руками тоски или одиночества. Надев свитер, который мама оставила на случай, если я замёрзну ночью, выхожу из палаты. Коридор пуст. Я пытаюсь двигаться быстро, но получается так себе. Осмотревшись, я глубоко вдыхаю и удивляюсь своему безумию. Неужели я способна на такое?
Я пробегаю мимо регистрационного стола и поворачиваю за угол.
Видимо, способна.
Итак, я спускаюсь на первый этаж. Тут людей побольше, но они не обращают на меня внимания. В свитере я похожа на обычного посетителя, а не на больного. Осталась одна проблема: на улице холодно, а у меня нет верхней одежды. Плевать! Кто сказал, что побег – это легко?
Прохожу мимо охранника, слегка опустив подбородок, чтобы он не заметил синяки на лице, и выбираюсь на свободу. Двери позади, как и больница. Свежий воздух врезается в лицо, будоражит кровь, и я закрываю глаза, чтобы им насладиться. Я так рада, что сегодня родители работают во вторую смену, что меня никто не заметил и что я выбралась. Обхватив себя руками, я открываю глаза и только сейчас понимаю, что мне некуда идти. Радостный огонь быстро угасает. Наверное, его потушил холод, который наглыми порывами ветра врезается в спину, ноги и живот.