Одиночка. Школа пластунов - стр. 36
Перед идолом, в плаще из медвежьей шкуры, стоял дед Святослав, рядом с ним, скрестив руки на груди, статуей замер подъесаул Стремя. Сняв папаху, парень почтительно поклонился и, подойдя к самому краю огороженной площадки, вопросительно посмотрел на казаков.
– Сними с себя все оружие и обнажи торс. Крест тоже сними. Оставь только стрелу, – скомандовал старик.
Быстро оглядевшись, Елисей отошел в сторонку и, быстро скинув с себя все указанное, вернулся обратно.
– Пей, – приказал старик, подавая ему деревянную чашу с каким-то напитком.
Не споря, Елисей сделал пару глотков, но Святослав жестко добавил:
– До дна. Так надо, сынок, – еле слышно произнес он.
Чуть кивнув, парень допил прохладный, терпкий напиток до конца и отдал чашу старику. Кивнув, тот достал из складок одежды обсидиановый нож и, протянув его парню, велел:
– Принеси жертву.
Подчиняясь какому-то наитию, Елисей взял нож и, недолго думая, порезал себе левую ладонь. Потом, шагнув к идолу, он плеснул набежавшую в ладонь кровь к его подножию, прямо в горевший там костер. Но вместо запаха сгоревшей плоти костер вдруг ярко вспыхнул, словно парень плеснул в него керосина.
– Он принял, – радостно выдохнули казаки. – Он принял жертву!
Не ожидавший ничего подобного парень растерянно замер.
– Теперь сядь перед ним и послушай, что он тебе скажет, – тихо выдохнул Святослав, указывая на землю перед костром.
Послушно опустившись на землю, Елисей привычно сложил ноги по-турецки и, сложив руки на коленях, всмотрелся в каменного идола. Что стало истинной причиной его быстрого впадения в транс, парень так и не понял, но буквально через несколько минут он вдруг какой-то частью своего сознания понял, что ничего не замечает вокруг, а все звуки стали доноситься до него словно сквозь вату. Перед глазами все поплыло, а черты идола, раньше едва заметные, начали становиться все более реальными.
«Похоже, медитации были в ходу не только на Востоке», – мелькнула мысль, и Елисей тихо рассмеялся.
– А ведь ты зря смеешься, – вдруг услышал он и невольно вздрогнул, столько властной силы прозвучало в этом голосе. – Умение видеть невидимое всегда было частью умения воинского. Так зачем ты пришел, воин?
– Позвали, я и пришел, – ответил Елисей, мысленно пожав плечами. Тело свое он давно уже не чувствовал.
– И ты всегда идешь туда, куда зовут?
– Нет. Только к тем, кому доверяю.
– Мудро. Но иной раз приходится и рискнуть. Разве нет?
В голосе говорившего прозвучал интерес и легкая хитринка.
– Я умею рисковать. Но не люблю глупого риска, – осмелился возразить парень.