Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - стр. 51
Они прошли во двор бабкиного двора, и Елисей едва не споткнулся на ровном месте. Пока они там проводили опознание и болтали, Степанида успела вскипятить воду на чай и накрыть стол. Чашки, мед, варенье, не хватало только свежей сдобы, но с этим делом было сложно. Чего-то там бабке для ее выпечки не хватало.
– Милости прошу, – с вежливым поклоном поприветствовала гостя бабка. – Отведайте чаю, гость дорогой.
– Благодарю тебя, почтенная, – склонил голову в ответ горец. – Твой внук сказал, что это ты лечила мою девочку.
К удивлению Елисея, говорил горец по-русски чисто, только с легким акцентом. А самое главное, речь его звучала очень правильно, словно этот странный мужик получил высшее образование где-то в столице.
– Помогла, как могла, – пожала Степанида плечами. – Бог миловал, рана была легкая. Да и красоте ее большого урона не будет, – чуть улыбнулась она девочке.
– Я слышал, что мор много людей у вас забрал, – нейтрально произнес Арслан. – Как же вы выжили?
– Милостью божьей жива осталась. Да еще и внука выходила, – вздохнула женщина, наливая гостю чай. – Нет больше станицы, почтенный. На погосте все. Мы последние.
– А как дальше жить станете? – удивился горец.
– Как бог даст. Да и кто нас теперь к себе пустит? Я-то уж ладно. Недолго старой осталось. А вот как внуку дальше быть, ума не приложу.
– Да выживу я, бабуль, – скривился Елисей.
Становиться чьим-то должником или идти в приживалы он не собирался. Тем более куда-то в горный аул. Арслан только одобрительно покосился на парня и, вздохнув, задумчиво спросил:
– Чем я могу отплатить вам?
– Нам ничего не нужно, – пожал Елисей плечами. – Я спасал ее просто так. Потому что четверо парней против одного мальчишки это не честно.
– Почему мальчишки? – вдруг возмутилась Гюльназ.
– А ты, когда мимо меня пролетела, рассмотреть, кто в седле сидит, у меня времени не было. Удирала так, думал, у коня подковы оторвутся, – не удержавшись, поддел ее парень.
Арслан усмехнулся в бороду и, опустив тяжелую ладонь дочери на плечо, погасил в зародыше назревавший конфликт.
– Ты молодец, джигит. Не побоялся один с четырьмя сцепиться. Всех убил?
– Всех, – спокойно кивнул Елисей, глядя ему в глаза. – Мне тут мстители не нужны.
– Правильно, – одобрил горец. – Что ж, казак. Я не знаю сейчас, чем могу отплатить тебе за добро. Но помни, что в моем ауле ты всегда найдешь кров и хлеб. А если тебе нужна будет помощь, только позови. Все мои воины будут на твоей стороне.
– Благодарствую, почтенный, – склонил Елисей голову. – Я запомню.
А спустя два дня после того, как они спровадили гостей, обитателей станицы постигла новая беда. Степанида, отправившись к соседке, нашла ее в огороде. Бездыханную. На жалобный плач бабки Елисей летел, сметая с пути плетни и кусты. Увидев лежащую на земле Парашу, парень растерянно вздохнул и, обняв бабушку за плечи, гулко сглотнул вставший в горле ком. Слова тут были бессмысленны. Из всех обитателей некогда большой станицы их осталось только двое.