Одиночка - стр. 8
— На работе как? Нормально?
Кивнув, я отталкиваюсь ногой от брусчатки, чтобы усилить амплитуду раскачивания.
— Да, всё хорошо вроде.
— Ночами дежурить, наверное, тяжело, да? — с сочувствием продолжает Аня. — Все-таки медиков нужно на руках носить. Такой труд адский. Сначала учишься полжизни, потом столько же не спишь.
— Со временем привыкаешь, — усмехаюсь я. — Хотя поначалу день с ночью путается.
Ловлю на себе взгляд Димы и поднимаю вверх уголки губ, транслируя «у меня всё хорошо», на что он удовлетворенно кивает, перед тем как снова отвернуться к Андрею.
— Как у вас с Димасом? Обживаетесь?
— Я в последние два месяца у него и так почти каждую ночь оставалась, так что после переезда по-крупному ничего не изменилось. Все вещи тащить не стала, чтобы сильно его не теснить.
Выпустив в воздух сладко пахнущий пар, Аня иронично хмыкает:
— А если он замуж тебе предложит выйти? Тоже не захочешь его теснить?
— Я к тому, что у меня квартира есть, где можно все это хранить. По необходимости буду довозить какие-то вещи. — Я шутливо толкаю ее локтем. — И не пытайся меня подловить.
— Бесит он тебя? — Аня заметно понижает голос, будто мне требуется подсказка, чтобы понять, на кого она переключилась. — Я чуть под стол не сползла, когда Адиль Димаса передразнил. Такой он…
Она смолкает, предлагая мне самой додумать нужное слово. Вариантов много, и все они идентичны по смыслу: урод, мудак, сволочь.
— Адиль же всегда таким был, — говорю я, уставившись на носки своих кроссовок в попытке отвлечься от желания посмотреть в его сторону. — Чего удивляться?
— У тебя просто ангельское терпение.
Издав неопределенный смешок, я проигрываю сама себе и нахожу Адиля взглядом. Он стоит с Робертом на входе в беседку. Занят разговором, в руке зажат бокал с темно-коричневым напитком — непонятно, кола это илиже алкоголь.
Кажется, Роберт отпускает какую-то шутку, потому что Адиль, опустив голову, смеется. «Да-да-да, блядь, — слышу я его вибрирующий смехом голос. — Он же думает, что все дебилы кругом и ни хера не понимают».
— Вот и я так, слово в слово, сказал этому мудозвону, — хохочет Роберт.
Робсон обладает удивительным свойством дружить со всеми без исключения. Даже с таким как Адиль. Было время, я ему завидовала. Со мной Адиль никогда не обсуждал других людей и, кажется, никогда так по-свойски не смеялся. Когда мы проводили время вместе, не покидало ощущение, что он находится за невидимым стеклом. Его мир был для меня загадкой, которую я каждую минуту отчаянно пыталась разгадать. Эта закрытость жутко злила тем, что мешала мне сделать Адиля своим без остатка, но она же придавала нашей любви особенную остроту. В девятнадцать многие обожают американские горки и драму.